Что такое современный российский либерализм и кто такие либералы в России. Помогите разобраться, кто в России настоящие либералы, почему они отличаются от республиканцев США, почему наши социалисты правые

Менее чем за месяц до выборов Владимир Зеленский продолжает быть лидером украинской президентской гонки. Февральские опросы наиболее известных социологических учреждений страны - Центра Разумкова, Киевского международного института социологии (КМИС), Центра социальных и маркетинговых исследований «Социс», Центра социальных исследований «София» - единодушно это подтверждают.

Бизнес

4 марта журналисты OCCRP (Organised Crime and Corruption Reporting Project), российским партнером которого в расследовании выступило издание Meduza, в статье «Прачечная Тройки» (The Troika Laundromat) сообщило, что частный инвестбанк Рубена Варданяна и его партнеров «Тройка Диалог», проданный в 2011 году Сбербанку, создал сеть из десятков компаний, через которые за период с 2006 года до начала 2013 года прошло $4,6 млрд с участием «криминальных схем».

Интервью

Веерный характер присоединения европейских стран к высылке российских дипломатов после отравления Скрипалей в Солсбери практически оставил Москву одну на европейском континенте. О том, как позиция Италии может измениться по результатам тяжелых коалиционных переговоров, которые сейчас ведут победившие на парламентских выборах 4 марта правые и левые силы, в интервью «Политком.RU» рассказывает сопредседатель ассоциации «Венето-Россия» и научный сотрудник Института высшей школы геополитики и смежных наук (Милан) Элизео Бертолази.

Колонка экономиста

Видео

Аналитика

16.05.2006 | Борис Макаренко, Алексей Макаркин

Либералы в современной России

Определить границы «либерального сегмента» экспертного сообщества невозможно, не определив понятие либерализма вообще и истории его «прихода» в российскую общественную мысль в частности. В узком смысле «либерализм» – это одна из трех «больших идеологий» (наряду с консерватизмом и социализмом). В широком смысле «либерализм» - метаидеология, определяющая весь уклад либеральной демократии Запада, от которой на определенном историческом этапе (после Французской революции) отпочковался консерватизм и к которой постепенно «придрейфовала» и социал-демократия. Именно либерализм составляет фундамент расширяющейся зоны консенсуса между тремя этими идеологиями, равно как и их многочисленных конвергенций и гибридов. Как и остальные две идеологии, либерализм имеет множество школ и оттенков, которые рассматривать в контексте данной статьи, пожалуй, нецелесообразно.

Все три западные «большие идеологии» изначально были чуждыми для советской общественно-политической среды, однако эта «чужеродность» была разной по характеру. Либерализм мог ложиться на «чистое поле», в том смысле, что эта идеология носит универсалистский характер, и внедрять его принципы приходилось практически с нуля. Консерватизм имеет одной из своих основ «охранительное начало», защиту сложившихся государственных и общественных институтов. «Охранительства» в российской мысли было много, но это было не привычное охранительство устоявшихся отношений частной собственности и построенной на ней социальных интересов: таковых поначалу просто не было, и до сих пор они не устоялись. Поэтому из консерватизма видимое развитие получила только одна его вариация – либертарианство a la Ф.Хайек или М.Тэтчер («гайдаровские мальчики»), ставящее во главу угла максимизацию индивидуальной свободы в экономической сфере (эту школу зачастую неправильно относят к либерализму, тогда как на самом деле она является неоконсервативной). К консерватизму подходят и те либеральные эксперты, которые близки к крупному национальному капиталу, т.н. «олигархам» - у этого слоя уже появилось, «что консервировать».

Однако и либерализм, и консерватизм по крайней мере подразумевали создание в России нового общественного уклада. В отличие от них социализм в российской общественной мысли в подавляющем большинстве случаев строился методом «вычитания из коммунизма» наиболее одиозных его черт во имя сохранения значительной части советского наследия (госсобственности, госрегулирования, уравнительного распределения), и лишь во вторую очередь – заимствования современных наработок западных социалистов. Если либерализм и консерватизм можно упрекнуть в недостаточном учете российских реалий и домнировании заимствованных идей, то социализм – в чрезмерном акценте на сохранение старого уклада и недостаточной модернизационности. В этом смысле именно социализм являлся в России прошедших полутора десятилетий консервативной идеологией.

Во все времена «либеральность» эксперта сильно зависела от его позиции по отношению к власти: независимый от власти эксперт определял меру своего либерализма и интерпретацию политических событий в меру собственных убеждений. «Эксперт во власти» неизбежно соизмерял свои оценки с интересами своего «патрона», причем иногда из тактических соображений (не желая «подставляться»), иногда же вовлеченность в политическую борьбу заставляла его корректировать свои убеждения (пример – позиция Г.Сатарова за отмену выборов в 1995г.) Эксперт, близкий к либеральной оппозиции, порою ужесточал свою позицию, критикуя власть, порою наоборот сдерживался (как «гайдаровцы» умеряли критику власти в политической области ради того, чтобы продвигать экономический либерализм).

В течение 90-х годов основными оппонентами либералов были представители социалистической политической традиции (коммунисты). Реальная опасность коммунистического реванша тогда считалась вполне очевидной. Соответственно, одним из признаков российского либерализма в этот период был антикоммунизм, а различные представители либерального лагеря придерживались лишь различных его версий – более жесткой (вплоть до предложений проведения люстраций или запрета КПРФ) или мягкой. В последние годы актуальность дискуссий между либералами и коммунистами существенно снизилась, так как политическое влияние КПРФ резко уменьшилось, а сами дискуссии все равно не приводят к каким-либо позитивным результатам.

В последнее время основными оппонентами либералов стали консерваторы (в том числе из числа недавних либералов), которые полагают, что интересы государства должны превалировать над интересами личности, признают объективность (и даже необходимость) реакции, то есть частичного пересмотра либеральных оснований политического курса 90-х годов, но отвергают возможность коммунистического реванша. Эволюция в консервативном направлении прошли многие представители либерализма – этот процесс начался еще в первой половине 90-х годов («Консервативный манифест» В.Никонова и С.Шахрая как идеологическая платформа Партии российского единства и согласия), продолжился и в последующем – еще одним примером может быть движение «Вперед, Россия!» Б.Федорова, даже название которой скопировано с консервативной «Вперед, Италии!» С.Берлускони. В последние годы этот процесс принял еще более активный характер.

Политическое устройство

Очевидно, что политическое устройство для либерала – это либеральная демократия с верховенством права (часто неправильно именуемым правовым государством), гарантиями прав человека, развитым гражданским обществом. Проблемой и предметом спора для либералов были не сами эти постулаты (в отличие от сторонников других идеологий, они никогда не ставили их под сомнение), а темп приближения к ним, оценка конкретных политических решений и ходов и т.п. На это, разумеется, сильное влияние (как указано выше) оказывало позиционирование эксперта относительно власти. В «путинскую эпоху», особенно – в последний год-полтора часть «некогда либералов», связанных с властью зашла в провластной интерпретации данных тем настолько далеко, что, оправдывая провластную позицию, фактически вышла за пределы «поля либерализма».

Желательный экономический, социальный и культурный уклад:

По этому пункту проходит один из концептуальных водоразделов в либеральном лагере. Т.н. «экономические либералы» стоят на либертарианских позициях, т.е, (см. выше) строго говоря, они являются не либералами, а консерваторами. Однако самые крупные из подобных фигур не ограничиваются только экономической сферой, выступая и по более широкому кругу вопросов (Е.Ясин, Е.Гайдар), и в других темах они зачастую оказываются последовательными либералами.

Те либералы, для которых главным представляется политическое устройство, как правило, не имеют детализированной экономической позиции. Консенсусным для них представляются общие понятия о желательности рыночной экономики, поощрения частной собственности и охраны прав собственности, устранения административных барьеров и развития конкуренции. Существенные разногласия среди либералов отмечаются по вопросу о политической и экономической роли «олигархов». В последнее время – явно вследствие электоральных поражений либеральных партий – либералы наконец заговорили о социальной справедливости.

Российская культура, с точки зрения либералов, должна быть вписана в мировой контекст, быть максимально открытой для внешних влияний. Отстаивая свободу творчества и приоритет творческой личности над социальным (государственным, общественным) заказом, либералы входят в противоречие с представителями как социалистической, так и консервативной традиций, занимающих в отношении культуры «охранительные» позиции.

Национальный вопрос

Национальный вопрос для России имеет два разных смысла, оба связанные с либерализмом: «русское национальное» и положение национальных меньшинств в России. Именно либералы подняли тему современной российской идентичности: «российское национальное» у них стало альтернативой «советскому». В дальнейшем либералы (в общем и целом) придерживались принципа построения в России национального государства (nation state), хотя и признавали, что Россия со своей имперской многонациональной судьбой для этого не очень подходит. Серьезно разработана эта концепция у В.Тишкова, который предлагал «французскую модель» построения такого государства (получили Францию, теперь будем делать французов), с ним полемизировал покойный А.Салмин. Но в принципе «русскую национальную» тему либералы поднимали все меньше и меньше: когда российская государственность утвердилась и обрела легитимность, они утратили к ней интерес. В «государственничестве», «патриотизме», «державности» они видели инструменты своих идеологических оппонентов, которых не без оснований подозревали в лицемерных намерениях использовать подобные термины для прикрытия антилиберальных и откровенно авторитарных замыслов. И в силу этих причин либералы утратили инициативу в дискурсе о «национальном», что стало одной из главных причин их ослабления в первом десятилетии нового века.

Есть и еще один чрезвычайно важный момент. Либералы были и остаются почти без исключения «западниками». Пока общеполитическая атмосфера в российско-западных отношениях была в целом благоприятной, «западничество» во внутриполитических вопросах было не просто «политкорректным», но и выигрышным. Однако с изменением внешнеполитического климата, особенно после «оранжевых революций», «западничество» либералов становится все более проблематичным.Что же касается темы национальных меньшинств в России, либералы (впрочем, как и подавляющее большинство консерваторов и социалистов – сторонников «универсалистских» доктрин) оставались «ассимиляторами». Выступая за соблюдение прав человека (в т.ч. – специфических этнических) и равенство, они тем не менее, в отличие от своих европейских коллег, мало уделяли внимания реальному положению меньшинств, полагая, что элиты большинства национальных республик (особенно – мусульманских) настроены антимодернизаторски, а потому представляют собой тормоз на пути «европеизации».

Желательное положение религии

По поводу религии либералы всегда были едины в удовлетворенности степенью свободы совести в пореформенной России, причем для них эта свобода непременно подразумевала равенство религий и конфессий, фактически отрицающее доминирование православия и его сближение с государством.В рамках православной церкви либеральное течение в последние десятилетия составляет явное меньшинство, выступающее за толерантное отношение к другим конфессиям, развитие экуменического диалога (преимущественно с католиками и традиционными протестантами). Наиболее известным представителем этого направления был протоиерей А.Мень (погиб в 1990 году), можно назвать также имена покойного архиепископа Михаила (Мудьюгина), протоиерея А.Борисова, священника Г.Чистякова и др. В середине 1990-х годов некоторые представители этого направления (например, священник Г.Кочетков) подверглись гонениям со стороны церковного руководства, но в последние годы официальное начальство обращает мало внимания на их деятельность, так как не видит в них реальных конкурентов. Напротив, в качестве таковых фигурируют националистически и антисемитски настроенные силы, считающие большую часть иерархии тайными сторонниками либералов (что представляется явной натяжкой).Для части церковных либералов рамки РПЦ оказались слишком тесны, что привело к поиску ими альтернативных юрисдикций. С этим связан переход некоторых из них в маргинальные религиозные организации (отлученный от церкви и преданный анафеме Г.Якунин), а также католичество - это, как представляется, связано с высоким авторитетом среди российских церковных либералов Папы Иоанна Павла II.

Способы и механизмы достижения желательного состояния

Для современных российским либералов безусловным приоритетом является достижение своих целей посредством участия в выборах: в этом они близки своим историческим предшественникам – кадетам, которые рассчитывали прийти к власти посредством не революции, а тихого шуршания избирательных бюллетеней. Приверженность российских либералов демократическим ценностям заставляет их негативно относится к любым насильственным действиям, так как они тормозят модернизационное развития страны. Еще одна отличительная особенность российских (равно как и любых других) либералов – уважение к процедуре, которая противопоставляется внешне целесообразным, но незаконным мероприятиям.

В то же время для либералов традиционно значительную роль играло обладание экспертным ресурсом, который обеспечивал их востребованность властью. Даже когда либеральные партии терпели политические поражения, ценность этого ресурса позволяла им сохранять аппаратные позиции, прямой выход на властные структуры. Это способствовало как достижению индивидуальных карьерных целей, так и продвижению законодательных инициатив и политических проектов.

При решении конкретных политических проблем в течение последних полутора десятилетий либералы неоднократно оказывались перед дилеммой – принципы или целесообразность. В первый раз это произошло в 1993 году, когда различные представители либерального политического лагеря и экспертного сообщества диаметрально разошлись в вопросе об отношении к роспуску парламента Б.Ельциным. Тогда большая часть либералов («гайдаровцы») поддержали президента, посчитав, что тот действовал в условиях крайней необходимости, а парламент препятствовал модернизации страны. Меньшая часть – как политики (будущие основатели «Яблока»), так и эксперты (М.Гефтер) – осудили действия президента: по их мнению, незаконные действия главы государства противоречили демократическим нормам.

Во второй раз позиции либералов разошлись в связи с отношением к силовому решению чеченской проблемы в 1994г. – тогда наиболее четко выявилось различие между «прагматиками» и «идеалистами».В третий раз расхождение между принципами и целесообразностью проявились во время избирательной кампании 1996 года. Тогда угроза коммунистического реванша заставила либералов, поддержавших президента во время сентябрьско-октябрьского кризиса, не только вновь солидаризироваться с ним (несмотря на увеличившееся число разногласий, в том числе по чеченской проблеме), но и «закрыть глаза» на явную дискриминацию оппозиционного кандидата.

Отношение либералов к политическому режиму «путинской России» является глубоко противоречивым. В период 2000-2003 годов большая часть либералов испытывала двойственные чувства – целый ряд мероприятий власти воспринимался ими сугубо положительно как продолжение реализации реформаторской повестки дня 90-х годов. Другие действия Кремля (такие как установление фактического госконтроля над федеральным телевидением) на этом фоне воспринимались как негативные, но, в принципе, «терпимые» явления.

В 2003 году ситуация изменилась – все более ощущающийся разрыв между властью и элитой 90-х годов (в которой либералы занимали куда более «весомые» позиции, чем в обществе в целом) привел к резкому снижению востребованности либералов Кремлем. Действия власти все более стали расходится с устремлениями либерально мыслящих политиков и экспертов. В этой ситуации либералы вновь оказались перед выбором: либо продолжать ориентироваться на власть, которая становится менее либеральной, либо пересматривать свое отношение к ней. Различное отношение к этому вопросу поляризует даже членов одной и той же политической партии – характерны серьезные разногласия внутри СПС.Диссонанс между властью и либералами, а также пример Украины и Грузии привели не только к увеличению оппозиционности, но и к росту в их среде «оранжевых» настроений. Часть либералов начинает воспринимать власть как безусловного противника и выражает сочувствие всем политическим силам, которые находятся в оппозиции (характерно изменение их отношения к «лимоновцам»). В то же время часть либералов считает, что любая революционная смена нынешней власти приведет к победе реакционных политических сил и полному сворачиванию реформ.

Историческая доктрина, «осевые» события российской и мировой истории

Исторические взгляды либералов неразрывно связаны с понятием прогресса, эволюционного модернизационного развития. В отличие от социалистов, они считают реформы наилучшим способом модернизации общественных отношений, а революцию воспринимают как чреватый значительными издержками путь, который допустим лишь в самом крайнем случае, когда действующая власть стала откровенно авторитарной (в западной традиции – «узурпаторской») либо полностью утратила реформаторский потенциал. Отсюда и противоречивое отношение либералов к революционным катаклизмам – таким как Английская и Французская революции. Значительно более позитивную реакцию вызывает Война за независимость США, воспринимаемая как освободительное движение против «узурпаторов». В либеральной традиции «идеальной» считается бескровная «Славная революция» в Англии 1688 года, остановившая реакцию без сколько-нибудь значительных общественных катаклизмов. В совершенно другой исторической ситуации происходили «бархатной революции» конца 80-х годов в Центральной и Восточной Европе, которые также получили сугубо позитивную оценку со стороны либералов.

Отношение либералов к ключевым периодам российской истории тесно связано с их идеологическим выбором. Петровские реформы оцениваются положительно с точки зрения общей модернизации России («Медный всадник» был эмблемой гайдаровского движения «Выбор России»), но более сдержанно, когда речь заходит об их социальных издержках. Зато сугубо позитивное отношение вызывают «Великие реформы» середины XIX века. В отличие от коммунистов, либералы резко отрицательно расценивают октябрьскую революцию, а в отличие от консерваторов, не склонны осуждать февральскую.

Контекстуализация

Современные политики-либералы немного внимания уделяют своим идеологическим предшественникам. Классики философского либерализма – Дж.Локк, Дж.Хоббс, равно как и отечественные (Б.Чичерин, П.Струве) малопопулярны (единственный, кто пытался систематически осмыслить отечественное либеральное наследие – А.Кара-Мурза). Чуть чаще упоминается Карл Поппер.

Классики либеральной экономики более востребованы, но почти исключительно либертарианской линией – от Адама Смита до Фридриха Хайека, тогда как «социально-либеральный» Дж. Кейнс явно не в фаворе. Зато авторитетами являются политики, причем скорее консервативного толка – М.Тэтчер, Р.Рейган. С европейскими либеральными политиками отечественные общались нерегулярно. «Экономисты» (да и не они одни) больше предпочитали «правых» и либертарианцев; с Либеральным интернационалом общались лишь «яблочники»; программные документы европейских либералов - Оксфордские манифесты 1947 и 1997 гг. в России практически неизвестны (даже либералам).

Своими историческими предшественниками современные российские либералы считают реформаторов и модернизаторов – от М.Сперанского и братьев Д. и Н.Милютиных до С.Витте и П.Столыпина. При этом мало обращается внимания на то, что далеко не все из них придерживались либеральных взглядов: Столыпин был последовательным консерватором, Витте – скорее, прагматиком (однако определяющим для либералов был их вклад в модернизацию страны). Прямыми идеологическими предшественниками современных либералов могут считаться кадеты при всем разнообразии их идеологических оттенков – от левого либерализма Милюкова до консервативного либерализма Маклакова, объективно примыкавшего к «веховской» традиции. Октябристы с их стремлением соединить державность и либерализм могут относиться к предшественникам современных либералов лишь с большой долей условности.

Досоветская либеральная традиция была прервана после прихода к власти большевиков и последующими репрессиями периода гражданской войны и конца 20-х годов. Ее возрождение связано с феноменом диссидентства, когда в 60-70-е годы произошел отход части его представителей (А.Сахаров, С.Ковалев, Р.Пименов и др.) от идеологических поисков в рамках социалистической парадигмы и возрождение интереса к классическому либерализму. В настоящее время диссидентскую традицию продолжают правозащитники-либералы, такие как Л.Пономарев, В.Абрамкин и др.

В то же время сохранению традиции в советское время способствовали и далекие от оппозиционности (и от политики вообще) исторические исследования проблем российского либерализма П.Зайончковского, К.Шацилло, В.Дякина, а также труды по историю общественного движения такого «культового» автора как Н.Эйдельман (в настоящее время его традиции продолжает С.Экштут).

В современной России можно выделить две взаимодополняющие части либерального поля. Это либералы-эксперты и либералы-политики (есть фигуры, принадлежащие к обеим группам – такие как Е.Гайдар, В.Рыжков, В.Лысенко).

Либеральными экспертами стали те интеллектуалы, которые на этапе крушения коммунистической системы восприняли в качестве нормативной модели для развития страны «транзит к демократии», независимо от пути, которым они пришли к такому выбору. Для кого-то это был идеологический выбор, продиктованный опытом включения в российскую политику (Г.Сатаров, С.Марков), для кого-то – рациональный выбор, основанный на академическом знании международных отношений (С.Караганов, С.Рогов), страноведения (Г.Дилигенский, А.Салмин, И.Бунин, К.Холодковский, В.Никонов), экономической науки (Е.Ясин, Е.Гайдар и его команда) или социологии (Ю.Левада, Б.Грушин), юриспруденции (М.Краснов, А.Оболонский). Первым пришлось «набирать» знания по азам либеральных теорий, вторым – преломлять научный материал о зарубежных странах на российские реалии, обоим – создавать язык экспертного знания, будь то академического или прикладного. Однако главным был именно выбор демократии в качестве нормативной модели, желательной для политического развития России.

Либералы-политики вышли из интеллигентской (как столичной, так и провинциальной) среды и появились на политической арене, как правило, в конце 80-х – начале 90-х годов в качестве активистов неформальных организаций и создававшихся в те годы политических партий. В настоящее время часть из них «экспертизировалась» (наиболее яркий пример – Е.Гайдар), часть перешла в исполнительную власть, часть находится в оппозиции.

Актуальная институциональная локализация позиции

Наиболее известные представители современного российского экспертного либерализма:
Политология: А.Салмин, И.Бунин, Г.Сатаров, СКараганов, Рогов, К.Холодковский, А.Рябов.
Экономика: Е.Ясин, Е.Гайдар, А.Илларионов.
Правоведение: С.Алексеев, М.Краснов, А.Оболонский.
Национальные вопросы и федерализм: В.Тишков, А.Захаров.
Религиоведение: А.Красиков, Н.Митрохин, С.Филатов.

Институты:
Центр стратегических разработок
Высшая школа экономики
Центр политических технологий
Фонд ИНДЕМ
Московский центр Карнеги
Московская школа политических исследований
Институт мировой экономики и международных отношений РАН
Институт экономики переходного периода
Фонд «Либеральная миссия»
Институт изучения религии в странах СНГ и Балтии
Исследовательский центр частного права при Президенте РФ
Российская школа частного права
Информационно-аналитический центр «Сова».

Публикации:

Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. СПб, 1997.
Гайдар Е.Т. Долгое время. Россия в мире: Очерки экономической истории. М., 2005.
Захаров А.А. E pluribus unum. Очерки современного федерализма. М., 2003.
Краснов М.А. Клетка для власти. М., 1997.
Либерализм в России. Сборник статей/ Капелюшников Р.И., Салмин А.М., Бунин И.М., Урнов М.Ю.,
Масарский М.В., Хакамада И.М., Паппэ Я.Ш. М., 1993.
Митрохин Н.А. Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы. М., 2004
Оболонский А.В. Человек и власть: перекрестки российской истории. М., 2002.
Рыжков В.А. «Четвертая республика» (очерк политической истории современной России). М., 2000.
Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления, М., 1997.
Секиринский С.С., Филиппова Т.А. Родословная российской свободы. М., 1993.
Сенокосов Ю.П. Власть как проблема. Опыт философского рассмотрения. М., 2005.
Современная российская политика/ Бунин И.М., Караганов С.А., Никонов В.А., Рыжков В.А., Салмин А.М., Сатаров Г.А.. М., 2002.
Чхартишвили Г.Ш. Жизнь за царя, или Корону за коня. Плач по просвещенному абсолютизму/ Сегодня. 2.02.96.
Экштут С.А. На службе российскому Левиафану: Историософские опыты. М, 1998.
Ясин Е.Г. Новая эпоха – старые тревоги. Политическая экономия. М., 2004.
Ясин Е.Г. Новая эпоха – старые тревоги. Экономическая политика. М., 2004.
Ясин Е.Г. Приживется ли демократия в России. М., 2005.

Парадокс либералов заключается в том, что борясь с властью, но сами ей никогда не станут. Даже если бы случилось чудо, то они не смогли договориться между собой. Попытки какого-либо объединения много лет проваливаются - все хотят быть начальниками. Это самая большая внутренняя проблема либералов.

Но если бы даже появилась возможность выступить на выборах, то результат был бы скромным.И это очевидно всем, кто понимает в политике. В том числе самим либералам.

Зачем тогда идет борьба, если цель недостижима?

Потому что борьба - ради борьбы. Потому что эта такая работа за деньги. Качать, кричать, провоцировать. Бывают разные работы, и такая, тоже бывает и есть.

Все в чем по-настоящему сильны либералы - это разгон тем и провокаций в информационном пространстве. Либералы используют трагедии, чрезвычайные происшествия и скандалы для информационной наживы. Поэтому их можно отнести к героям негативного информационного поля.

Технология работы либералов проста: они создают медиареальность и модифицируют ее под свои задачи. При перекрестной поддержке друг друга раскачивают темы в блогосфере и лояльных СМИ, и волны потом выплескиваются в большую медиаповестку. После р азгона медийной повестки поддерживают "жизнь" события до исчерпания интереса аудитории, и берутся за новый разгон.

Вклад каждого серьезного либерала в разгон повестки - собственный информационный вес.

Примечательно, что урожай на выборах от разгона тем либералами среди электората собирают вполне провластные коммунисты, жириновцы и эсеры. У них своя работа.

В итоге все довольны. Каждый получает деньги за то, что умеет делать лучше других.
Рейтинг влияния либералов на политическую и информационную повестку "1З самых-самых".

1. Алексей Венедиктов (Одуванчик). Медиасолдат.

У Венедиктова длинная история известности, на которой очень мало грязных пятен. Преимущество перед другими - наличие главного либерального медиаресурса в виде радио "Эхо Москвы". Венедиктов очень влиятелен в среде либералов, потому что может рулить повесткой "Эха" и присутствием персон либерального лагеря в эфире и упоминаниях.

2. Михаил Ходорковский (Ходор). Политик.

Главный источник поддержки либералов в России. В то же время он - самое большое разочарование либералов. От Ходорковского сторонники ждали большего в событиях, но не получили. За 7 лет история Ходорковского перестает приносить даже пиаровские дивиденды. Но списывать Ходорковского либералы не могут - символов не много, надо беречь. Не говоря уже о спонсорах. Преимущество - деньги, имя

3. Илья Яшин (Шакал). Политик.

Очень заметный и активный среди либералов - политиков. Способен как-то продвинуться в публичной политике, несмотря на противодействие. Минусом Яшина является молодость и имидж чистого политика (оторванного от экономики и серьезных сфер устройства государства). Преимущество - дефицит либералов-политиков.

4. Гарри Каспаров (Каспарыч). Политик.

Большой вопрос для либералов. Проблема Каспарова в том, что его переоценили коллеги по финансовым и организационным способностям. Преимущество - занял ключевое место в либеральном пространстве и никому не отдает

5. Юлия Латынина (Лата). Медиасолдат.

Один из самых неистовых либеральных медиасолдат. Преимущество - доступ к медиаресурсам "Новая газета" и "Эхо Москвы".

6. Демьян Кудрявцев. Идеолог.

Редкий пример мудрого "старшего товарища" по идеологии для многих молодых либералов.

7. Александр Минкин (Кхе-хке). Медиасолдат.

Минкин хорошо и образно пишет. В отличие от большинства других солдат, его могут читать и оппоненты. Преимущество - наличие мощного медиаресурса в виде газеты " Московский комсомолец".

8. Алексей Навальный (Кувалда). Медиасолдат.

Самый симпатичный персонаж из медиасолдат для молодой аудитории и даже оппонентов. Не вызывает категорического отторжения патриотов из - за формата своей активности: в своем блоге довольно увлекательно занимается разоблачениями. Преимущество - удачный образ.

9. Борис Немцов (Боря). Политик.

Мог бы быть самым привлекательным среди либералов-политиков, если бы не шлейф прошлого из 90-ых годов. Образ гламурного оппозиционера исчерпал себя, но в нише либералов-политиков заменить Немцова особо некем. Это единственное преимущество Немцова.

10. Олег Козловский. Медиасолдат. Уличный боец.

Редкий пример организаторских способностей, медиасолдата и уличного бойца. Перспективный политик в либеральной среде.

11. Артемий Лебедев (Тема). Медиасолдат.

Известный дизайнер и скандальный блогер Лебедев либералом себя не позиционирует, но таковым успешно является. С помощью своего блога удачно и смешно бьет по власти, заражая подобным настроением большую аудиторию. Преимущество - большая аудитория личного блога и связи через Татьяну Толстую (мать) с либеральной средой.

12. Леонид Невзлин (Невзлин). Политик.

Оказывает в связке с Ходорковским большую поддержку либеральной оппозиции, но политическим лидером быть не сможет. Это очень устраивает либералов, которые нуждаются в поддержке, но делиться местом под лучами славы категорически не готовы.

13. Михаил Касьянов (Миша 2 процента). Политик.

Большое разочарование и источник раздражения для либералов. Столько лет от Касьянова ждут денег и каких-то действий, что можно было давно плюнуть. Но не плюют, все еще надеются. Преимущество - завышенные ожидания сохраняются.

Эдуард Лимонов (Дедушка). Политик.

Все еще заметен и интересен СМИ. Но уже лично не может привлечь новую аудиторию под себя. Преимущество - имя.

Людмила Алексеева (Бабушка). Политик.

Когда надо закрыть статусную дыру в каком-то мероприятии, всегда вспоминают об Алексеевой. Пожилой человек, который сам уже не может реализовать свое влияние, но является инструментом в руках коллег. Преимущество - имя.

Алексей Дымовский (Дым). Медиасолдат.

Милиционер Дымовский стал мегаизвестным, но воспользоваться этой славой правильно не сумел. Последнее его видеобращение на фоне простыни вызвало смех аудитории. Тем не менее Дымовский сохраняет потенциал разгона какой-то темы или скандала, если попросят. Преимущество - имя.

Блогер Техномад - teh-nomad.livejournal.com (предположительно Владимир Горячев). Медиасолдат.

Один из самых успешных специалистов по вбросу и раскрутке тем в негативной информповестке.

Антон Носик (Носик). Медиасолдат.

Потенциальный руководитель объединенного либерального медиа-штаба во время событий на выборах 2011-2012 годов. Преимущество - опыт работы в медиа в качестве организатора процесса.

Александр Рыклин. Медиасолдат.

Конкурент Антона Носика на пост руководителя объединенного либерального медиа-штаба во время событий на выборах 2011-2012 годов. Преимущество - доступ к медиаресурсу "Ежедневный журнал".

Матвей Ганапольский (Гапон). Медиасолдат.

Пишет по-прежнему неплохо, но перестал быть автором ярких образов.

Валерия Новодворская. Гламурный персонаж.

Забавно, но Новодворская остается среди лидеров упоминаний. Просто потому что она сверхузнаваемая среди массового электората, хотя давно не имеющая ни веса, ни влияния. Как и Алексеева приглашается на события в качестве "гламурной звезды".

Владимир Милов (Цыган). Медиасолдат.

Неизвестен широкой аудитории, и не имеет особого веса среди либералов. Хотя, казалось бы, успел прозвучать с разоблачениями. Преимущество - потенциал роста (новое имя среди поднадоевших имен).

Александр Подрабинек (Подонок). Медиасолдат.

Успех провокации с ветеранами был разовым. Сыграть больше одной серии не под силу. Преимущество - в прошлом.

Виктор Шендерович (Витя матрас). Медиасолдат.

Был ярким медиасолдатом до истории с порнороликом и Катей Муму. Вышел из этой истории некрасиво, чем похоронил себя как уважаемый публичный деятель. Преимущество - в прошлом.

Евгения Альбац. Медиасолдат.

Поезд ушел, а она осталась.

Станислав Белковский (Стас). Медиасолдат.

Жертва собственной стратегии. Громкие анонсы и прогнозы Белковского закончились ничем. В силу этого полезность Белковского как носителя информации стала большим вопросом. Да и нюх потерял, что называется, в последнее время. Статьи и вбросы последнего времени похожи на завистливый перепев статей более талантливых коллег по перу. Преимущество - имя.

Марина Литвинович (Маринка). Медиасолдат.

Будучи политтехнологом в совершенстве освоила искусство медийных провокаций. Вызывает подозрение в среде либералов из-за неопределенности "на кого работает". Стиль работы немногим отличается от подходов Григория Грабового. Преимущество - опыт политтехнолога.

Андрей Мальгин (Анальгин). Медиасолдат.

Отличие от всех остальных либералов в том, что Галковский делает свое дело ради искусства, а не денег. Получается интересно.

Также экспертами упоминались и другие персоны, но в силу небольшой известности за пределами своей среды никакого существенного влияния оказывать не могут.

А что?

Я ведь еще немножко политтехнолог http://www.og.ru/articles/2009/12/30/30903.shtml

С сегоднешнего дня начинаем публикацию серии статей о антироссийских личностях. Посты будут выходить нерегулярно,по мере накопления материала.

Либераст (лат. «liber» - свободный и общечеловеч. «педераст» - дословно, «долбил свободу в ж..у») - испорченная квартирным вопросом (пост)советская версия либерала, представитель «либерально» ориентированного политического класса этой страны, какбэ борющийся за свободу, равенство, братство и стоящий в оппозиции к современной власти, но на деле борющийся против любого, осмелившегося иметь иное мнение, чем поциент, на то или иное событие. Автор термина - известный подпольный публицист советского периода Илья Смирнов .

In Soviet Russia не было понятия либерал и демократ. Была так называемая диссиденция, подразумевавшая оных. Занятие диссидентов на то время - заниматься антикоммунистической пропагандой, фапать на Европу и Пендостан, быть гонимыми кровавой гебней и жертвами карательной психиатрии. Самых ярых представителей совковой подпольной лейберастии высылали в обмен на преследуемых коммунистов в толерантно-демократическом Западе. Все совковые диссиденты вышли из интеллигенции , а чуть менее чем все сегодняшние либералы старой школы - это советские диссиденты. Самые известные - Валерия Новодворская , Людмила Алексеева, Владимир Буковский. Последний известен тем что в 1976 отбывал срок за антикоммунистическую пропаганду и в том же году его обменяли на чилийского политзаключенного - бывшего лидера коммунистической партии Чили Луиса Корвалана. Казалось награда нашла своего героя - его экстрадировали из Совка в Швейцарию , что тогда в условиях занавеса считалось для простого обывателя невозможным.. Также стоит упомянуть совкового либераста-диссидента Марченко , который 6 раз умудрился быть судим за антисовковую пропаганду, был приговорен к 10 годам тюрьмы, 5 годам ссылок. Держал голодовку рекордные 117 дней и таки стал героем . Смерть Марченко имела широкий резонанс в диссидентской среде СССР и в зарубежной прессе. Есть мнение в либерастической антисоветской среде что его смерть и реакция на неё общества подтолкнули Горбачёва начать процесс освобождения заключённых, осуждённых по «политическим» статьям. Стоит отметить, что многим сегодняшним либерастам до тогдашних советских диссидентов как черепахе до Луны пешком, ибо они в свое время боролись не за бабло а за идею (некоторые до конца своих дней, ниразу так и не побывав в СШП и не получив от госдепа ни копейки) в условиях тоталитарного режима, советской информационной монополии агитпропа, кровавой гебни. Чтобы тогда стать диссидентом нужно было уметь думать своей головой, быть смелым и независимым чтобы высказывать свое мнение, ибо интернетов не было, соответствующая литература запрещена чуть менее чем полностью, да и быть противником совковой системы приравнивалось к психическому заболеванию как официально так и в зомбированном обществе. Сегодняшние либерасты являются либо диванными политиканами-блогерами, либо кухонными теоретиками, либо грантососами имитирующими бурную деятельность.

Либерасты в отличие от либералов не способны к какой-либо реальной созидательной деятельности, к плодотворному участию. Если либералы помимо срыва покровов еще способны что-то делать, то вся деятельность либерастов свелась к обличению авторитарных и тоталитарных режимов. При этом в своих узких кругах у них царит еще более махровый тоталитаризм. Яркий пример - Петербургское отделение «Солидарности», в особенности общее собрание 15 мая 2011 года , на котором либерасты в количестве 300 человек жутко поругались между собой, кто из них более либерал, и на протяжении 6 (ШЕСТИ) часов занимались голосованиями за исключение друг друга из организации. К тому же некоторые либерасты, ненавидя совок, одновременно люто фапают на царя-батюшку-самодержца, существовавшего на Руси до 1917 года, исключительно потому, что он был против большевиков, и плевать, что он был еще дальше оных от либерализма (например группа «Антикоммунисты» Вконтакте).

Многие либерасты старадают ярко выраженными ФГМ, что вызывает эпичные срачи. Часты столкновения между либерастами-атеистами и либерастами воцерковленными, неминуемо сопровождающиеся разведением виртуальных костров, созывом виртуальных крестовых походов против неверных и обвинениями еретиков в отклонении от единственно верного либерализма. О том, что они тут как бы за свободу - забывают все напрочь. Яркий пример - батхерт активиста Московского отделения «Партии Народной Свободы» - Дмитрия Панькова , Моар . Причина срача по ссылкам заключалась в том, что одним либерастам не понравилось поздравление с православным рождеством от имени группы, а другим либерастам не понравилось то, что первым либерастам не понравилась их православность. В результате первые либерасты уничтожили назло вторым либерастам их общую группу, после чего оскорбленные ПГМ-либерасты в лице Панькова начали кричать, что их взломали агенты Суркова. Весь этот цирк вызывает у народных масс отвращение.

Многие известные представители - бывшие советские диссиденты, навсегда застрявшие в своем диссидентском прошлом и, по причине преклонных годов, утратившие всякую связь с реальностью. Новые представители, как правило, состоят из студентоты или вчерашних выпускников, понабиравшихся либеральных идей в литературе 1990-х годов. Либераст - это не политический выбор, а способ мышления. Чтобы по праву быть либерастом, простой толерантности к однополым бракам и Новодворской мало, главное для него - не сами идеи (по-настоящему идейный человек ежедневно работает на воплощение идеи), а возможность пользоваться идеями для собственнойпсихологической разгрузки. Либераст прикрывает мнимой идейностью обыкновенную быдлячью ненависть" , неистово отстаивая единственно верную точку зрения, то есть свою, впрочем как и все упоротые и фимозные.

Как оказалась гражданин США, обладатель награды «Хранитель пламени»(от Центра политики безопасности США), шахматист Га́рри Ки́мович Каспа́ров (Вайнште́йн), оказался не первый, кто так публично оговорился по Фрейду на тему "права грабить и бесконечно обогащаться"!

Навальный повторил ту же фразу в эфире «Эхо Москвы»:

«Мы должны вновь продемонстрировать, что граждане России готовы к тяжёлой рутинной политической борьбе. Вот с этими людьми, которые ни в коем случае не отдадут нам (!!! - К.С.) своё право бесконтрольно обогащаться и узурпировать власть в стране.»

Лично у меня и с первого раза не было ощущения, что оговорка случайна!

Кто-то может подумать, что фразы либералов-оккупантов вырваны из контекста и идет стандартная для оппозиции манипуляция и давление на эмоции, предлагаю этим товарищам вооружится интернетом и найти все фразы ниже указанных персонажей!
Итак топ 20 лучших цитат оппозиции

Сергей Черняховский , доктор политических наук, профессор, действительный член Академии политических наук

Политические партии, объявляющие себя в современной России либералами, ни в одной из четырех последних избирательных кампаний не смогли пройти в парламент. И ни в одной из четырех президентских кампаний не смогли занять по итогам минимально достойного места.

Само их имя — ими же скомпрометировано и практически презираемо. И они ищут новое имя.

Если бы их существование зависело от поддержки общества, они исчезли бы из публичной сферы еще 15 лет назад. Но они не исчезают — напротив, сохраняют подчас престижные и статусные позиции в элитных сферах: значимых СМИ, вузах, культуре, экономических блоках власти.

Потому что они нужны. Ибо представляют реальный специфический интерес коллаборационизма, выражающегося в идее быть не гражданами России, а подданными иной геополитической системы, которую они давно считают "своей страной".

Противостояние "патриотов" и "либералов" в современной России — эвфемизм. Обозначение неточными и чужими именами реального противостояния в современном российском обществе. Сами по себе патриотизм и либерализм не могут противостоять друг другу, потому что одно является политическим чувством (любви к родине и желании ей добра), а другое — конкретной политической идеологией, своими базовыми ценностями имеющей Свободу, Разум и Собственность. И одно не исключает другое. Противостоять друг другу могут идеологии — коммунизм, либерализм, консерватизм, национализм — в тех или иных формах.

В России противостояние в другом. Оно не между идеологиями, а между тем огромным большинством, которое считает, что судьбу, выбор пути и определение общественного устройства России должен решать ее народ, и теми, кто уверен, что все эти моменты должны быть выстроены в соответствии с некой внешней волей и нормами внешних центров власти.

Именем "патриоты" условно оказались обозначены первые. Именем "либералы" — вторые.

Повторимся: главная линия противостояния сегодня — это не идеологические различия. Это отношение к принципу национального суверенитета: Россия суверенна или нет. И противостояние — между сторонниками суверенитета России и коллаборационистами. Но эти имена не названы.

Оба используемые имени неточны и уязвимы. "Либерализм" — за счет всей массы грехов и мерзостей, сотворенных под его маской за последние треть века в России. Патриотизм — за счет его собственной моральной силы и отчасти эмоционального превосходства: он не идеология, он чувство — и потому расплывчат и неконкретен. В общем виде есть желание блага родине, но благо каждый может видеть по-своему. Один его видит в восстановлении социализма, другой — в возвращении православного царя, третий — в создании парламентской республики. Власов и Краснов его видели вообще в завоевании России нацистской Германией — и тоже называли себя патриотами.

За именем "патриотизма" — поддержка общества. За именем "либерализма" — общественное презрение. И поддержка определенных элитных групп, видящих свое будущее и будущее своих детей в обретении гарантированного положения в чужой государственной системе.

Им нужен коллаборационизм, и его поддерживают извне. Но под именем "либерализма" он, похоже, существовать уже не может, ему нужно новое уважаемое и почитаемое — каким когда-то было и имя демократа, и имя либерала.

Отсюда — выгоднее всего тоже стать патриотом. Но другим, "истинным". И это относительно легко: просто нужно благо коллаборациониста назвать благом для родины.

Первый, казалось бы, бесспорный: развитие здравоохранения, образования, науки, культуры, социальные пенсии, социальная инфраструктура, коммунальное благоустройство, борьба с коррупцией, разбюрокрачивание, снижение налогов — и далее по списку. Он не содержит ничего непатриотичного. Все это необходимо. И на все нужны деньги.

А вот второй содержит те рецепты, которые позволяют деньги найти: сокращение расходов на оборону и безопасность, отказ от "конфликтов с другими странами", необходимость "договориться".

Для последнего нужно немного: отказ от Крыма, сдача Донбасса, уход из Сирии, покаяние перед "Конклавом сильных рас", признание власти над собой внешних суверенов.

Начинается с бесспорно здравого и даже патриотичного.

А из него выводится спорное и контрпродуктивное. Потому что нельзя в современном мире сохранить даже саму богатую экономику и культуру без силы, способной защитить эти экономику и культуру.

Заканчивается же все призывом к международной капитуляции и отказу от национального суверенитета.

Заодно добавляется установка: сократить государственное участие в экономике, максимально передать промышленность в частные руки, желательно — связанные с иностранным капиталом, встроить экономику страны в требования мировых экономических центров.

Не говорить о своей историко-культурной самоидентификации, о праве на выбор собственного пути развития.

В качестве вознаграждения — обещается сытная комфортная жизнь, возможность уезжать из страны без визы и право "приобщиться к цивилизации".

Все это они уже начинают делать. И уже начинают свой коллаборационизм называть "истинным патриотизмом". Ровно так же, как начинали разрушать СССР под лозунгом "возвращения ленинского облика социализма", "пробуждения национального самосознания" и "реформирования союзных отношений".

В общем, технология манипуляции та же: принять маску того, что намерен уничтожить. Противопоставить бесспорно важное — условиям обеспечения этого важного. И провозгласив, казалось бы, его приоритетность, сделать само его существование невозможным.

Во многих цитатах говорится об интеллигенции, подразумевая под этим словом особую прослойку людей преимущественно нефизического труда. Интеллигент - не равен либералу. Но почти всегда: либерал - это интеллигент. Именно в этом аспекте об интеллигенции и писали многие авторы, чьи цитаты приведены здесь.

Встречаются, разумеется, и достойные интеллигенты: патриоты России, которыми мы можем гордиться и восхищаться.

Но в этом сборнике цитат речь идёт не о них, а о тех, кого сейчас называют «либерастами».

Александр Сергеевич Пушкин

Ты просвещением свой разум осветил,

Ты правды лик увидел,

И нежно чуждые народы возлюбил,

И мудро свой возненавидел.

Ты руки потирал от наших неудач,

С лукавым смехом слушал вести,

Когда полки бежали вскачь

И гибло знамя нашей чести.

Фёдор Михайлович Достоевский

«Бесы»:

Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить.

«Идиот»:

- …по моим многочисленным наблюдениям, никогда наш либерал не в состоянии позволить иметь кому-нибудь своё особое убеждение и не ответить тотчас же своему оппоненту ругательством или даже чем-нибудь хуже…

Либерализм не есть грех; это необходимая составная часть всего целого, которое без него распадётся или замертвеет; либерализм имеет такое же право существовать, как и самый благонравный консерватизм; но я на русский либерализм нападаю, и опять-таки повторяю, что за то, собственно, и нападаю на него, что русский либерал не есть русский либерал, а есть не русский либерал. Дайте мне русского либерала, и я его сейчас же при вас поцелую…

- …В факте этом выражается вся сущность русского либерализма того рода, о котором я говорю. Во-первых, что же, и есть либерализм, если говорить вообще, как не нападение (разумное или ошибочное, это другой вопрос) на существующие порядки вещей? Ведь так? Ну, так факт мой состоит в том, что русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей, на самые вещи, а не на один только порядок, не на русские порядки, а на самую Россию. Мой либерал дошёл до того, что отрицает самую Россию, то есть ненавидит и бьёт свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, все. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм…

критик о Смердякове из «Братьев Карамазовых»:

Подымется в России лакей и в час великой опасности для нашей родины скажет: «я всю Россию ненавижу», «я не только не желаю быть военным, гусаром, но желаю, напротив, уничтожения всех солдат-с». На вопрос: «а когда неприятель придёт, кто же нас защищать будет?», бунтующий лакей ответил: «В двенадцатом году было великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки».

Лев Николаевич Толстой

Степан Аркадьич не избирал ни направления, ни взглядов, а эти направления и взгляды сами приходили к нему, точно так же, как он не выбирал формы шляпы или сюртука, а брал те, которые носят. А иметь взгляды ему, жившему в известном обществе, при потребности некоторой деятельности мысли, развивающейся обыкновенно в лета зрелости, было так же необходимо, как иметь шляпу. Если и была причина, почему он предпочитал либеральное направление консервативному, какого держались тоже многие из его круга, то это произошло не оттого, чтоб он находил либеральное направление более разумным, но потому, что оно подходило ближе к его образу жизни. Либеральная партия говорила, что в России все дурно, и действительно, у Степана Аркадьича долгов было много, а денег решительно недоставало. Либеральная партия говорила, что брак есть отжившее учреждение и что необходимо перестроить его, и действительно, семейная жизнь доставляла мало удовольствия Степану Аркадьичу и принуждала его лгать и притворяться, что было так противно его натуре. Либеральная партия говорила, или, лучше, подразумевала, что религия есть только узда для варварской части населения, и действительно, Степан Аркадьич не мог вынести без боли в ногах даже короткого молебна и не мог понять, к чему все эти страшные и высокопарные слова о том свете, когда и на этом жить было бы очень весело. Вместе с этим Степану Аркадьичу, любившему весёлую шутку, было приятно иногда озадачить смирного человека тем, что если уже гордиться породой, то не следует останавливаться на Рюрике и отрекаться от первого родоначальника – обезьяны. Итак, либеральное направление сделалось привычкой Степана Аркадьича, и он любил свою газету, как сигару после обеда, за лёгкий туман, который она производила в его голове

Анна Каренина. 1873-1877

Антон Павлович Чехов

Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, лживую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр.

«Записные книжки»:

Умеренный либерализм: нужна собаке свобода, но все-таки её нужно на цепи держать.

«Маска»:

Было 12 часов ночи. Не танцующие интеллигенты без масок - их было пять душ - сидели в читальне за большим столом и, уткнув носы и бороды в газеты, читали, дремали и, по выражению местного корреспондента столичных газет, очень либерального господина, - «мыслили».

Николай Семёнович Лесков

- «Если ты не с нами, так ты подлец!» По мнению автора статьи «Учиться или не учиться», это лозунг нынешних русских либералов. Мы совершенно согласны с автором, что приведённая фраза есть действительно лозунг наших либералов. «Если ты не с нами, так ты подлец!» Держась такого принципа, наши либералы предписывают русскому обществу разом отречься от всего, во что оно верило и что срослось с его природой. Отвергайте авторитеты, не стремитесь к никаким идеалам, не имейте никакой религии (кроме тетрадок Фейербаха и Бюхнера), не стесняйтесь никакими нравственными обязательствами, смейтесь над браком, над симпатиями, над духовной чистотой, а не то вы «подлец»! Если вы обидитесь, что вас назовут подлецом, ну, так вдобавок вы ещё «тупоумный глупец и дрянной пошляк». При таких-то воззрениях в наше время слагаются репутации многих или почти всех общественных деятелей…

Из статьи «Деспотизм либералов», 1862 год.

Фёдор Иванович Тютчев

Напрасный труд!

Нет, их не вразумишь:

Чем либеральней, тем они пошлее;

Цивилизация для них фетиш,

Но недоступна им её идея.

Как перед ней не гнитесь, господа,

Вам не снискать признанья от Европы:

В её глазах вы будете всегда,

Не слуги просвещенья, а холопы.

Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающего все более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей… Раньше они говорили нам, и они действительно так считали, что в России им ненавистно бесправие, отсутствие свободы печати и т.д. и т.п., что именно бесспорным наличием в ней всего этого им и нравится Европа… А теперь что мы видим? По мере того, как Россия, добиваясь большей свободы, все более самоутверждается, нелюбовь к ней этих господ только усиливается. Они никогда так сильно не ненавидели прежние установления, как ненавидят современные направления общественной мысли в России. Что же касается Европы, то, как мы видим, никакие нарушения в области правосудия, нравственности и даже цивилизации нисколько не уменьшили их расположения к ней… Словом, в явлении, о котором я говорю, о принципах как таковых не может быть и речи, действуют только инстинкты…

Евгений Иванович Мартынов, генерал-майор, военный историк

Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война - преступление, патриотизм - пережиток старины, армия - главный тормоз прогресса, военная специальность - позорное ремесло, воинская доблесть - проявление глупости и зверства...

Василий Осипович Ключевский, историк

Есть такая слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не может помолчать, ничего не может донести до места, а через газеты валит наружу все, чем засорится её неразборчивый желудок.

Классификация интеллигенции:

1) Люди с лоскутным миросозерцанием, сшитым из обрезков газетных и журнальных.

2) Сектанты с затверженными заповедями, но без образа мыслей и даже без способности к мышлению: <...>, толстовцы etc.

3) Щепки, плывущие по течению, оппортунисты либеральные или консервативные, и без верований, и без мыслей, с одними словами и аппетитами.

Статья из газеты «Санкт-Петербургские ведомости», 1861 г

Учиться или не учиться? Смешно и грустно, но мы должны задать этот вопрос. Россия нуждается в образованных людях, а студенты, вместо того чтобы слушать лекции, шатаются по улицам, без пользы растрачивая дорогое время. Как это досадно. Что это за демонстрации! Зачем наши либералы сбивают с толку молодых людей? Кто от этого выиграет? Конечно, не студенты, не общество, не наука. Не знаем, выиграют ли от этого те бонапартики, которые в настоящее время так шумят… «Если ты не с нами, так ты подлец» - вот их лозунг. «Если мы что признали истиной, признавайте и вы! А если не хотите, то вы дрянные пошляки, и мы с трудом удерживаемся от…» Нет, это не либерализм, это… настоящий тамерлановский деспотизм, а наши либералы - хуже турецких пашей; за их цветистыми речами, за их «свободой» - будущий зажим народа…

Николай Александрович Бердяев, философ

В русской интеллигенции рационализм сознания сочетался с исключительной эмоциональностью и со слабостью самоценной умственной жизни… Сама наука и научный дух не привились у нас, были восприняты не широкими массами интеллигенции, а лишь немногими. Учёные никогда не пользовались у нас особенным уважением и популярностью, и если они были политическими индифференистами, то сама их наука считалась ненастоящей…

Интеллигенция скорее напоминает монашеский орден или религиозную секту, со своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим обязательным миросозерцанием, со своими особыми нравами и обычаями… Для интеллигенции характерна беспочвенность, разрыв со всяким сословным бытом и традициями… интеллигенция оказалась оторванной от реального социального дела, и это очень способствовало развитию в ней социальной мечтательности…

Целое столетие русская интеллигенция жила отрицанием и подрывала основы существования России.

Георгий Петрович Федотов, историк, философ, религиозный мыслитель и публицист

Интеллигенция - это специфическая группа, объединяемая идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей.

Виссарион Григорьевич Белинский, писатель, философ

Я питаю личную вражду к такого рода либералам. Это враги всякого успеха. Своими дерзкими глупостями они раздражают правительство, делают его подозрительным, готовым видеть бунт там, где нет ничего…

Письмо Белинского Анненкову, 1847 год.

Борис Николаевич Чичерин, русский философ

Русский либерал теоретически не признает никакой власти. Он хочет повиноваться только тому закону, который ему нравится. Самая необходимая деятельность государства кажется ему притеснением. Он… завидит на улице полицейского чиновника или солдата, и в нём кипит негодование. Русский либерал выезжает на нескольких громких словах: свобода, гласность, общественное мнение…, слияние с народом и т.п., которым он не знает границ и которые поэтому остаются общими местами, лишёнными всякого существенного содержания. Оттого самые элементарные понятия - повиновение закону, потребность полиции, необходимость чиновников - кажутся ему порождением возмутительного деспотизма…

Откуда же все это происходит? отчего против вас поднимается вопль в известном разряде журналистики? Оттого, что вы имели неосторожность или дерзость произнести некоторые слова, которые возбуждают колер в либеральных детях: государство, закон, чиновник, централизация. Мало того, вы даже не произносили слова «централизация», но подозревают, что вы могли его произнести. Этого довольно: либеральные дети больше ничего не видят; зажмурив глаза и закусив удила, они стремглав кидаются вперёд и победоносно ниспровергают ветряные мельницы.

Мы, давнишние либералы, вскормленные на любви к свободе, радуемся новому либеральному движению в России. Но мы далеки от сочувствия всему, что говорится и делается во имя свободы. Подчас её и не узнаешь в лице самых рьяных её обожателей. Слишком часто насилие, нетерпимость и безумие прикрываются именем обаятельной идеи, как подземные силы, надевшие на себя доспехи олимпийской богини. Либерализм является в самых разнообразных видах, и тот, кому дорога истинная свобода, с ужасом и отвращением отступает от тех уродливых явлений, которые выдвигаются под её знаменем.

Второй вид либерализма можно назвать либерализмом оппозиционным. Но, Боже мой! Какая тут представляется пёстрая смесь людей! Сколько разнородных побуждений, сколько разнохарактерных типов - от Собакевича, который уверяет, что один прокурор - порядочный человек, да и тот свинья, до помещика, негодующего за отнятие крепостного права, до вельможи, впавшего в немилость и потому кинувшегося в оппозицию, пока не воссияет над ним улыбка, которая снова обратит его к власти!

В практической жизни оппозиционный либерализм держится тех же отрицательных правил. Первое и необходимое условие - не иметь ни малейшего соприкосновения с властью, держаться как можно дальше от неё. Это не значит, однако, что следует отказываться от доходных мест и чинов. Для природы русского человека такое требование было бы слишком тяжело. Многие и многие оппозиционные либералы сидят на тёплых местечках, надевают придворный мундир, делают отличную карьеру, и тем не менее считают долгом, при всяком удобном случае бранить то правительство, которому они служат, и тот порядок, которым они наслаждаются. Но чтобы независимый человек дерзнул сказать слово в пользу власти, - Боже упаси! Тут поднимется такой гвалт, что и своих не узнаешь. Это - низкопоклонство, честолюбие, продажность. Известно, что всякий порядочный человек должен непременно стоять в оппозиции и ругаться.

«Различные виды либерализма». 1861 г.

Иоанн Кронштадтский, священник, богослов

Демократия -- в аду, а на небе -- Царство.

Пётр Яковлевич Чаадаев

Русский либерал - бессмысленная мошка, толкущаяся в солнечном луче; солнце это - солнце Запада.

Николай Михайлович Языков, поэт. 1844

К не нашим

О вы, которые хотите

Преобразить, испортить нас

И онемечить Русь, внемлите

Простосердечный мой возглас!

Кто б ни был ты, одноплеменник

И брат мой: жалкий ли старик,

Её торжественный изменник,

Её надменный клеветник;

Иль ты, сладкоречивый книжник,

Оракул юношей-невежд,

Ты, легкомысленный сподвижник

Беспутных мыслей и надежд;

И ты, невинный и любезный,

Поклонник темных книг и слов,

Восприниматель достослёзный

Чужих суждений и грехов;

Вы, люд заносчивый и дерзкой,

Вы, опрометчивый оплот

Ученья школы богомерзкой,

Вы все – не русский вы народ!

Не любо вам святое дело

И слава нашей старины;

В вас не живёт, в вас помертвело

Родное чувство. Вы полны

Не той высокой и прекрасной

Любовью к родине, не тот

Огонь чистейший, пламень ясный

Вас поднимает; в вас живёт

Любовь не к истине, не к благу!

Народный глас – он божий глас, -

Не он рождает в вас отвагу:

Он чужд, он странен, дик для вас.

Вам наши лучшие преданья

Смешно, бессмысленно звучат;

Могучих прадедов деянья

Вам ничего не говорят;

Их презирает гордость ваша.

Святыня древнего Кремля,

Надежда, сила, крепость наша –

Ничто вам! Русская земля

От вас не примет просвещенья,

Вы страшны ей: вы влюблены

В свои предательские мненья

И святотатственные сны!

Хулой и лестию своею

Не вам её преобразить,

Вы, не умеющие с нею

Ни жить, ни петь, ни говорить!

Умолкнет ваша злость пустая,

Замрёт неверный ваш язык:

Крепка, надёжна Русь святая,