Красные казаки. История Казачества и дальнейшее формирование

ПОЧЕМУ БОЯТСЯ КАЗАКОВ

Казачье движение, сохранявшее казачий дух только в ансамблях художественной самодеятельности и начавших развиваться военно-исторических клубах, вдруг мощно заявило о себе, объединившись в Союз казаков. С самого первого момента в ряды возрождающегося казачества были внесены семена раскола и развала. Поэтому не следует воспринимать нынешние трудности в движении как нечто непредвиденное и случайное.
Первое, что следует себе уяснить: в любом государстве, при любой системе любое массовое движение вызывает беспокойство властей. Его стараются взять под контроль. Предварительно расслоив. Причем, чем оно обширнее, тем на большее количество секторов, подгрупп его членят. Затем стараются сменить лидеров.
Если же и это удается, то рассеченное на фракции движение свалится во внутренней борьбе, потеряет энергию, лидеры движения будут неизбежно отсечены от рядовых членов и постепенно, теряя массовость, вначале грозное народное волеизъявление затухнет и превратится в некое подобие "клуба по интересам".
Казачье движение, начиная с Учредительного Круга, приняло форму совершенно неожиданную для нашей страны: оно стало патриотическим. Это ли было причиной или стремительный распад государства, но вначале движение развивалось нормально, без влияний извне.
С 1991 года оправившиеся охранные структуры или те, кто пытается влиять на нас (а здесь не исключается и влияние западных спецслужб, поскольку известно, и не раз докладывалось на Советах атаманов, какие астрономические суммы расходуются на "исследование" и развал казачьего движения в России), взялись за нас всерьез. И редкий атаман не почувствовал, как в затылок ему задышали профессионалы.
Все начинания казаков словно бы упираются в непробиваемую стену. Безликие чиновники отфутболивают все предложения на замкнутый круг бегания по кабинетам, где атаманы теряют время и здоровье. 6 то же самое время, ведется упорная и планомерная работа по отсечению атаманских правлений от казаков, по разложению казачества и его дискредитации.
Достаточно сказать, что без малого 2-х миллионный Союз казаков практически ни на одном правительственном собрании не имел законного представительства; в то же время, достаточно явиться в Москву десятку "ряженых", как они тут же становятся "звездами голубых экранов". Как правило, это "казаки-демократы", казаки, явившиеся в столицу "защищать Президента". Правда, неизвестно, кто на него нападает.
Так случилось, что мы - казаки - самая ориентированная на создание государства национальная сила. Лишенные государственного статуса, не можем ничего предпринять по защите государства. Правящие структуры не заинтересованы в нас, более того, вероятно, мы - как единственная организованная часть населения, - мешаем им проводить политику, антинародную по сути и антигосударственную по форме.

НАПРАВЛЕНИЯ ГЛАВНЫХ УДАРОВ

Блокируемое государством сверху, казачество непрерывно ощущает на себе "накат" уголовных элементов, выражающийся и во внедрении уголовного, криминального контингента, и в постоянном провоцировании казаков на противоправные действия.
Так, при разгроме мафиозных структур у них неоднократно изымались комплекты казачьей амуниции, а то и еще проще: отцы мафий перекупают казаков, предпочтительно в небольших группах, занимающихся охранной деятельностью.
Основная- же масса казачества дробится весьма профессионально, стандартно, а стало быть, легко вычисляется.
Деление происходит по следующим признакам:
- на "белых" и "красных" (Это деление поначалу не прошло, но сейчас снова поднимается на щит. Казаки в Союзе такое деление приняли со смехом, тогда стали создаваться "белые организации" и деление - противопоставление "белых" казаков и "красного" союза казаков в какой-то степени состоялось. Хотя основой всех этих санкционированных "белых" движений служит голая демагогия, ничего не имеющая с действительным нынешним положением в России);
- на казаков и неказаков (Очень сложный вопрос, поскольку у настоящих коренных чистокровных казаков, сто раз высланных из мест традиционного проживания, как правило, никаких документальных подтверждений их казачьего происхождения не сохранилось. Но для разрушителей нет ничего лучше. Важно посеять раскол, найти повод для столкновения);
- на верующих и неверующих.
Эти три направления ударов по казачеству, постоянно видоизменяясь и модернизируясь, давят ежедневно, ставя порой движение под угрозу запрещения.
С самого начала казаки ушли от социально-партийного построения, но именно по особенностям казачьего движения и наносится удар. Таких особенностей тоже три: церковь, институт совета стариков и большое количество военных среди казаков.
Церковь сама переживает сложные времена. Поэтому не всегда в казачьем землячестве есть достойный и понимающий всю сложность движения пастырь. Но даже если со священником повезло, община не застрахована от раскола по религиозному признаку. Ужасную роль играет здесь Русская зарубежная церковь (статья писалась до объединения РПЦ и РПЦзР. - Прим. ред.). Само отделение "Русская Православная церковь за рубежом", имеющая приход в России, звучит, по меньшей мере, нелепо. Зарубежная церковь обвиняет наших иерархов во всех смертных грехах, - о чем она и говорить не может, ибо не была в это время в России и не знает всех реалий, - играет роль политической партии.
Используются люди, скажем так, не совсем адекватные. И если нехитрыми методами в казачьем объединении вычислены психически неустойчивые люди, обиженные или просто больные - именно с ними ведется планомерная работа. Так что, когда кричит и заходится в истерике ненормальный - ищите рядом с ним нормального, который молчит...
Следующий удар нанесен по военным. Достаточно каждому из нас припомнить случаи "смуты", бузы и т.д., чтобы легко вычислить, что большая часть, во всяком случае "затравка", как правило, исходит либо от офицеров, либо от военных пенсионеров. Военные, являясь частью государственной структуры, легко управляемы. В настоящее время, когда им повышены оклады, с одной стороны, а с другой, реально для каждого стоит вопрос об увольнении из сильно сокращаемой армии, - они прекрасный материал для обработки. Причем, здесь влияние происходит и сверху - со стороны офицеров высших чинов. Неслучайно сейчас во многих казачьих объединениях просматривается общая тенденция к смене атаманов на военных.
Здесь просматривается далеко идущая тенденция, губительная для казачества. Военизация казачества вернет нас к тому узко специализированному назначению, в котором нас использовала монархия. Мы опять вернемся к монофункции - станем только армией, и все казачество превратится в род войск. О возрождении народа во всей полноте бытия и духовности придется забыть.
Больше всего мне бы не хотелось посеять в казачестве подозрительность, недоверие к своим братьям, в подавляющем большинстве и слыхом не слышавшим ни о какой вербовке или закулисной борьбе. Но мы сейчас живем в совершенно иных условиях, даже чем полгода назад: казачество набирает мощь. Это уже не нечто непонятное с ностальгическим белогвардейским налетом - это сила. Или, во всяком случае, движение, способное противостоять развалу державы.
Мы прекрасно понимаем и то, что из нас старательно делают политическое пугало, наделяя нас иногда преувеличенной мощью и организованностью.
Возрождение казачества, со своей атрибутикой, военно-исторической экипировкой, поначалу имело неясно очерченные цели и многими воспринималось как особый род художественной самодеятельности. Срок слишком невелик, чтобы запамятовать, что иные видели в казаках нечто вроде ДОСААФ.
К ноябрю 1990 года стало ясно, что казаки пойдут дальше ношения чубов и лампасов, что это не фольклорный ансамбль, а нечто мощное, хотя бы по тому, какие переживания и мечты связывает с ними основная масса русского народа. Вот тут-то и была совершена первая попытка перехвата власти в только что народившихся казачьих обществах. "Как бы демократические силы", готовя развал державы, сильно рассчитывали на казаков. К весне 1991 года среди нас велась бешеная агитация под знаменами "антикоммунизма". Партия еще была жива, и казаки благосклонно слушали агитаторов.
Однако резко ухудшавшаяся экономическая обстановка, дестабилизация, развал армии, замораживание всех решений по поводу казачества заставляли атаманские правления проводить осторожную политику: слишком часто мы,. казаки, были козлами отпущения, разменной монетой в чужой игре, слишком памятны нам были годы истребления и слишком ясно было, к каким последствиям поведет политика раздробления на удельные княжества могучей и стабильной державы.

О РОЛИ АТАМАНОВ

Между тем, центробежные силы в стране набирали обороты. На Тереке, в Сунже, в Молдавии (тогда еще), в Прибалтике уже потянуло дымом и кровью. И это заставляло казаков, правда, ценою неимоверных усилий атаманов, не давать воли крикунам.
Однако в это время пошло бурное возникновение "плавающих центров". В каждом городе стало по три-четыре казачьих организации. Однако большинство казаков упорно держалось Союза казаков, несмотря на значительные усилия и вливания финансов в параллельные движения.
События 19 августа 1991 года могли сыграть роковую роль в судьбе казачества.
Могла повториться трагедия революции, когда брат встал бы на брата. Трудно сказать, что спасло нас: то ли разумное поведение большинства атаманов, то ли молитва наших предков, а может быть, быстротечность конфликта, однако казаки в драку не ввязались. Не будем обольщаться, - скорее всего, не успели, да и, собственно, осоловевшим от лет застоя людям было трудно за три дня осознать себя в условиях гражданской войны.
Чем дальше отодвигался конфликт, тем отчетливее вставала правота Патриарха и Церкви, призвавших народ и казаков к смирению и благоразумию. Отрезвляюще прозвучала атаманская команда: "Не надо нам этой славы, не будет нам и позора!"
Однако до решения в Беловежской пуще о гибели СССР, до отстранения Горбачева от власти все, без исключения, атаманы подвергались бешеной травле, все обвинялись в поддержке ГКЧП, и многие ждали и арестов, и репрессий...
Кстати, под этим соусом были уничтожены все русские патриотические движения в республиках. Постигла бы, безусловно, эта участь и казачьи организации, если бы среди защитников Белого дома не оказались казаки, которые, как и повелевала традиция, стали на защиту слабого, каким тогда казался Президент. Им должны мы быть благодарны за то, что, хотя бы на первых порах, казаки выглядели безусловными защитниками демократии.
Если быть честными, то большинство казаков не сочувствовало ни Президенту, ни ГКЧП, с ужасом ожидая первых боев новой гражданской, которая до сих пор еще кровоточит в наших семьях. Это не ускользнуло от пристального внимания наших"исследователей", и именно с этого момента работа с казачеством перешла в фазу открытого давления и всего того, о чем я уже говорил.
Причем, как ни надеялись те казаки, которые называют себя "белыми" "сторонниками Президентской власти" на какие-то льготы, преимущества (в первую очередь для себя лично), ничего не получили и они.
Бесспорно, что личность атамана играет в нынешний период огромную, если не решающую, роль. В этом специфическая особенность не только нашего времени, но, может быть, и России вообще.
На Западе, где механизм государственности отлажен, для развития необходима идея, мысль, которая бы словом вошла в целостную систему, заработала там и стала неотторжимой. В России такой системы либо нет, либо она не просматривается. Поэтому исходить приходится от личности: есть личность - есть дело. Нет личности - ничего нет. Убит Александр Подколзин - потеряна Сунжа. Я не хочу сказать, что он удержал бы ее, но неслучайно оставление Сунжи казаками началось с убийства атамана.
И тут мы касаемся еще одной формы изощреннейшего давления, которому ежедневно подвергаются атаманы, - делается это с двоякой целью: дискредитации движения вообще и амортизации материала - то есть выведение атаманов из рабочего состояния. Используются любые методы: от угроз и провокаций до прямой клеветы - с тем, чтобы максимально вывести руководителей движения из равновесия.

ЦЕЛИ ТЕХ, КТО РАЗДЕЛЯЕТ КАЗАКОВ

Зачем же нужно любой ценой выбить атаманов из колеи? Движение мощно, оно, несмотря ни на какие трудности, развивается. За ним следуют уже не только казаки. Поэтому важнейшей задачей для наших противников является на сегодняшний день смена лидеров. Через некоторое время часть объединившихся разойдутся сами собой. Казакам будет предложена старая модель, на каждом сходе будут подбрасываться новые идеи с требованием немедленного исполнения. Людям не будут давать опомниться, довести начатое до конца... Каждый раз новые и новые программы, идеи, дела - в результате полная неподвижность.
На этом казачье движение, столь пугающее наших противников, можно будет считать законченным. Во все казачьи структуры войдут представители властей, неказаки или казаки, далекие от подлинных интересов своего народа, и при формальном выполнении прежних задач, опустят казачество в анабиоз - теперь уже навсегда.
Так что же нам делать? Главный вывод, к которому я хочу подвигнуть казаков, - все, что с нами происходит - неслучайно. Казачество выросло из рамок художественной самодеятельности, поэтому стало объектом воздействия профессионалов, за которыми экономика, опыт, методика и система.
Но, как веками складывалась система развала общественных и национальных движений, в те же века отрабатывалась и методика их сохранения, - и здесь тоже накоплен равный по объему опыт. Поэтому системе нужно противопоставить систему, профессионалам - профессионалов!
Как это делается - тема отдельная.

Б. АЛМАЗОВ
Печатается по газете
«Оренбургский казачий вестник»
за 1993 год

Падение Временного правительства и установление власти большевиков поначалу не вызвали в казачестве серьезного отклика. Некоторые станицы принципиально отказались участвовать в происходившем - как было заявлено в наказе делегатам в Малый Войсковой Круг от ряда станиц Оренбургского казачьего войска, «впредь до выяснения дела о гражданской войне оставаться нейтральными». 1 Однако, остаться нейтральными, не вмешиваться в начавшуюся в стране гражданскую войну казакам все же не удалось. Десятки тысяч вооруженных, обученных военному делу людей, представляли собой силу, не учитывать которую было невозможно (осенью 1917 г. в армии было 162 конных казачьих полка, 171 отдельная сотня и 24 пеших батальона). Острое противостояние красных и белых в итоге дошло до казачьих областей. В первую очередь это произошло на Юге и на Урале.

И та, и другая противоборствующие стороны активно старались перетянуть казаков к себе (или, по крайней мере, не пустить к противнику). Велась активная агитация словом и делом. Белые делали акцент на сохранении вольностей, казачьих традиций, самобытности. Красные - на общность целей социалистической революции для всех трудящиеся, товарищеских чувствах казаков-фронтовиков к солдатам. В.Ф. Мамонов обращал внимание на схожесть элементов религиозного сознания в агитации красных и белых, а также методов пропагандистской работы. 2 Вообще же, искренними не были ни те, ни другие. Всех в первую очередь интересовал боевой потенциал казачьих войск.

В принципе, казачество однозначно не поддержало никого. Относительно того, насколько активно казаки присоединялись к тому или иному лагерю, обобщенных данных нет. Практически полностью поднялось Уральское войско, выставившее к ноябрю 1918 г. 18 полков (до 10 тыс. сабель). Оренбургское казачье войско выставило девять полков - к осени 1918 г. в строю было 10 904 казака. Тогда же, осенью 1918 г., в рядах белых было примерно 50 тыс. донских и 35,5 тыс. кубанских казаков. 3 К февралю 1919 г. в Красной армии было 7-8 тыс. казаков, объединенных в 9 полков. В докладе казачьего отдела ВЦИК, составленном в конце 1919 г., делался вывод, что красное казачество составляло 20% общего числа, и от 70 до 80% казаков по разным мотивам было на стороне белых. 4

Нейтралитет казаков не устраивал никого. Казачество было обречено на участие в братоубийственной войне. Воюющие стороны требовали от казаков выбора: и словом («Так знайте же, кто не с нами, тот против нас. Нам нужно окончательно договориться: или идите вместе с нами или берите винтовки и сражайтесь против нас» (председатель Оренбургского ВРК С. Цвиллинг на 1-м губернском съезде Советов 12 марта 1918 г.) 5 и делом, стремясь силой заставить казаков присоединиться к борьбе.

В условиях, когда казачество выжидало, у коммунистов был реальный шанс привлечь его на свою сторону, но стереотипы представлений о казаках, политическая нетерпимость, ошибки в политике привели в итоге к кризису. Кризис назревал постепенно, поэтапно. Это хорошо видно на примере событий в Оренбуржье. В первые три дня после вхождения в Оренбург Красной гвардии несколько десятков станиц заявили о признании Советской власти. Рассылка по ближайшим станицам продотрядов вызвала возникновение партизанских отрядов самозащиты. ВРК 3 марта 1918 г. пригрозил, что если «какая-нибудь станица окажет содействие контрреволюционным партизанским отрядам приютом, укрывательством, продовольствием и пр., то станица такая будет уничтожаться беспощадно артиллерийским огнем». 6 С 23 марта, по свидетельству очевидцев, в городе началась настоящая «охота на казаков». 7 Совершались массовые убийства исключительно за принадлежность к казачьему сословию - это были преимущественно инвалиды, пожилые, больные люди. Как ответная мера - уничтожение нескольких продотрядов в казачьих станицах.

Следующий этап - набег партизанских отрядов на Оренбург в ночь с 3 на 4 апреля. Партизаны удерживали ряд улиц в течении нескольких часов, потом отошли. Ненависть и подозрительность, страх вновь всколыхнулись - как следствие, вновь начались расправы над казаками без суда, самосуды в казачьем Форштадте продолжались три дня. Начались облавы по близлежащим станицам, аресты священников казачьих приходов, расстрелы «враждебных элементов», контрибуции и реквизиции. Артиллерийским огнем было уничтожено 19 станиц. Станицы запаниковали. Потоком пошли протоколы станиц о желании начать мирные переговоры. В протоколе общего собрания станицы Каменно-Озерной было показательное замечание - «мы меж двух огней». 8

Однако коммунистические власти ответили очередным ультиматумом, пригрозив «беспощадным красным террором» - «Виновные станицы» будут «без всякого разбора виновных и невиновных сметаться с лица земли». 9 Даже в конце мая губисполком и ВРК принимали постановления, требуя прекратить продолжающиеся самосуды и разрушения станиц. Подобные действия оттолкнули казаков от советов, подтолкнули колеблющихся. Отряды самообороны стали основой армии Комуча.

Сходная ситуация имела место на Дону: в станице Вешенской в конце 1918 г. произошло восстание против белых. В ночь на 11 марта 1919 г. восстание вспыхнуло вновь, теперь же по причине недовольства политикой большевиков.

Несмотря на совершенно различные, казалось бы, цели, обе стороны действовали практически одними методами. В начале 1918 г. Оренбург в течении нескольких месяцев был под контролем красных, затем в город вступил атаман А.И. Дутов. Порядки, им устанавливаемые, были удивительным образом схожи с порядками, насаждаемыми коммунистическими властями. Современники подметили это почти сразу же - в меньшевистской газете «Народное дело» появилась статья с характерным названием «Большевизм наизнанку». 10 Из местных органов власти были тут же изгнаны политические противники, введена цензура, налагались контрибуции. Происходили аресты по классовому признаку: красные арестовывали казаков и буржуазию, белые - рабочих и за «активное участие в шайке, именующей себя большевиками». Симптоматично, что в равной мере от тех и других пострадали казаки, пытавшиеся вести диалог с властью - почти сразу после занятия Оренбурга красными была закрыта казачья газета, бывшая в оппозиции атаману Дутову, арестованы казаки, выступавшие за диалог с Советами. Распущен исполком Совета казачьих депутатов. Позднее эти же люди были репрессированы Дутовым. Свидетельством слабости можно считать готовность, с которой стороны относили свои провалы на счет успехов другой стороны. Большевики все более становились своеобразным «жупелом», которым атаманы запугивали казаков в своих интересах. Факт наличия у партизан, совершивших набег на Оренбург 4 апреля 1918 г., белых повязок был истолкован коммунистами как признак белой гвардии.

Обе стороны скрывали свою слабость в насилии, достаточно демонстративно перекладывая вину отдельных лиц на всю станицу. Дутовцы устраивали расправы над станицами, не подчинявшимися мобилизации. Аналогично поступали войска В.К. Блюхера. 11 Расстрелы становились массовым явлением. За два месяца действия известной директивы на Дону было расстреляно не менее 260 казаков. На территориях Уральского и Оренбургского войск в это время были белые правительства - только в Оренбурге в январе 1919 г. за уклонение от службы в белой армии было расстреляно 250 казаков.

Хотели этого красные и белые или нет, но карательные меры одной стороны неизбежно подталкивали казаков на сторону противников. Генерал И.Г. Акулинин писал: «Неумелая и жестокая политика большевиков, их ничем не прикрытая ненависть к казакам, надругательства над казачьими святынями, и особенно кровавые расправы, реквизиции и контрибуции и разбои в станицах - все это открыло глаза казакам на сущность Советской власти и заставило взяться за оружие». 12 Однако он умалчивал, что белые действовали аналогичным образом - и это тоже «открывало казакам глаза». Территории, побывавшие под одной властью, и хлебнувшие там лиха, сильнее желали другой в надежде на лучшее.

Как же поступали казаки, оказавшись между большевизмом слева и справа? Просто отсидеться в стороне оказалось невозможно - фронты проходили именно по войсковым территориям. Пассивной формой противодействия можно считать дезертирство. Другим способом было уклонение от мобилизации - постоянно возрастало число отказов, распространенными стали попытки увильнуть путем отказа от казачьего звания. В Оренбургском войске был издан специальный приказ, по которому «исключенные из войска Оренбургского казаки без всякого следствия и суда передавались в лагерь для военнопленных». 13 С конца 1918 г. частыми явлениями стали отказы от ведения военных действий, массовые переходы на сторону РККА.

Особой формой противодействия стали казачьи партизанские отряды самообороны, которые стали создаваться в станицах для обороны от любой внешней угрозы. Упрощенная биполярная схема расстановки сил в Гражданской войне, господствовавшая в отечественной литературе на протяжении десятилетий, неизбежно относила казаков-партизан к одному из лагерей. Оренбургские партизаны, противодействовавшие реквизициям красных отрядов, стали восприниматься как белые; казачьи отряды (в т.ч. Ф.К. Миронова), встретившие летом 1918 г. белых на пути к Волге - красными. Однако все было значительно сложнее.

Как нам кажется, не совсем верно будет утверждать, что выступив в итоге на чьей-либо стороне, казаки тем самым однозначно становились красными или белыми. Традиционно принятые в советской литературе объяснения безусловного перехода «трудового казачества» на сторону красных в результате пропагандистской деятельности коммунистов и «кулаков» на сторону белых крайне упрощают сложную картину. Казаки сражаются на столько за кого-либо, сколько против кого-либо. Удаление со своей территории враждебных сил почти сразу влекло за собой спад военной активности. По мере того, как белые армии покидали войсковые территории, усиливался отток из них казаков. На наш взгляд, массовые переходы на сторону красных не есть результат идейного выбора, а просто возвращение домой. За пределы России, в эмиграцию, ушли, прежде всего, те, для кого не было дороги назад. Остальные же попытались приспособиться к новым условиям.

1 Гражданская война в Оренбуржье (1917-1919 гг.). Док-ты и мат-лы. Оренбург, 1958. С. 32.

2 История казачества азиатской России. Т.3. ХХ век. Екатеринбург, 1995. С. 71-72.

3 История казачества Урала. Под ред. В.Ф. Мамонова. Оренбург-Челябинск, 1992. С. 209; Машин М.Д. Оренбургское и уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов, 1984. С. 38; Футорянский Л.И. Казачество в период гражданской войны. //Казачество в Октябрьской революции и гражданской войне. Черкесск, 1984. С. 54.

4 ГА РФ. Ф. 1235. Оп. 82. Д. 4. л. 98.

5 За власть Советов. Сб. восп. Чкалов, 1957. С. 145.

6 Войнов В. Атаман Дутов и трагедия Оренбургского казачества // Рифей. Уральский краеведческий сборник. Челябинск, 1990. С. 75.

7 Рабочее утро. № 41. 1918. 18(05).07.

9 Известия Оренбургского исполнительного комитета Совета казачьих, рабочих и крестьянских депутатов. № 49. 1918, 11.04(29.03).

10 Народное дело. № 7. 1918. 17.07.

11 Машин М.Д. Указ. соч. С. 58; Гражданская война в Оренбуржье. С. 137.

12 Акулинин И.Г. Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками. 1917-1920. Шанхай, 1937. С. 168.

13 Оренбургский казачий вестник. 1918. 24.08.

Сформированная красными из ударных частей 1-я Конная армия, в результате успешного контрнаступления, к 6 января 1920 года прорвалась к Таганрогу и смогла расколоть Вооружённые Силы Юга России (ВСЮР) на две части. В январе наступление красных продолжилось. 7 января Конно-Сводный корпус Б.М. Думенко занял столицу белого Дона Новочеркасск. 10 января части 1-й Конной армии под командованием С. М. Будённого с боем заняли Ростов. К началу 1920 года большая часть территории Дона была занята красными: конной армией Будённого и 8-й, 9-й, 10-й и 11 й армиями численностью в 43 ООО штыков и 28 000 сабель при 400 орудиях, всего 71 000 бойцов. Фронт между воюющими проходил по линии Дона. При отступлении войска ВСЮР разделились на две части: главные силы отступали на юго-восток к Кубани, а другая часть на Крым и за Днепр. Поэтому и советский фронт разделился на Южный и Юго-Восточный. Главной базой контрреволюции были Дон, Кубань и Кавказ, и поэтому главной задачей красных было уничтожение сил Юго-Востока. 10-я армия красных шла на Тихорецкую, 9-я наступала из Раздорской-Константиновской, 8-я наступала из района Новочеркасска, а в районе Ростова действовала конная армия Будённого с приданными ей пехотными дивизиями. Конная армия состояла на 70% из добровольцев Донской и Кубанской областей, в составе её было 9500 всадников, 4500 пехоты, 400 пулеметов, 56 орудий, 3 бронепоезда и 16 аэропланов.

Дон замерз ещё 3 января 1920 года и советский командующий Шорин приказал форсировать его 1-й Конной и 8-й армиям у городов Нахичевань и Аксай. Генерал Сидорин приказал не допустить этого и разбить противника на переправах, что и было исполнено. После этой неудачи 1-я Конная армия была отведена в резерв и на пополнение. 16 января 1920 года Юго-Восточный фронт был переименован в Кавказский, командующим которым 4 февраля был назначен Тухачевский. Ему была поставлена задача завершить разгром армий генерала Деникина и захватить Северный Кавказ до того, как начнётся война с Польшей. На усиление этого фронта передаются три резервные латышские дивизии и одна эстонская. В полосе фронта численность красных войск достигла 60 тысяч штыков и сабель против 46 тысяч у белых. В свою очередь, генерал Деникин также готовил наступление с целью возврата Ростова и Новочеркасска. В начале февраля на Маныче был разбит красный конный корпус Думенко, а в результате наступления Добровольческого корпуса Кутепова и III Донского корпуса 20 февраля белые вновь овладели Ростовом и Новочеркасском, что, по словам Деникина, «вызвало взрыв преувеличенных надежд в Екатеринодаре и Новороссийске… Однако движение на север не могло получить развития, потому что неприятель выходил уже в глубокий тыл Добровольческого корпуса - к Тихорецкой».

Дело в том, что одновременно с наступлением Добровольческого корпуса, ударная группа 10-й армии красных прорвала оборону белых в полосе ответственности неустойчивой и разлагающейся Кубанской армии, и в прорыв была введена 1-я Конная армия для развития успеха на Тихорецкую. Против неё была выдвинута конная группа генерала Павлова (II-й и IV-й Донские корпуса). В ночь на 19 февраля конная группа Павлова нанесла удар на Торговую, но ожесточённые атаки белых были отбиты. Конница белых была вынуждена в сильный мороз отступить к Среднему Егорлыку. Оставив Торговую, казачьи полки присоединились к главным силам, бывшим в очень неприглядном положении, располагавшимся под открытым небом на снегу, при страшном морозе. Утреннее пробуждение было ужасным и в составе корпусов оказалось немало замерзших и до половины обмороженных. Чтобы переломить ситуацию в свою пользу, командование белых 25 февраля решило ударить в тыл 1-й Конной армии. Будённому было известно о движении группы Павлова, и он подготовился к бою. Стрелковые дивизии заняли позиции. Конные полки построились в колонны. Головная бригада IV корпуса была неожиданно атакована конницей Будённого, смята и обращена в беспорядочное бегство, которое расстроило следующие колонны. В итоге южнее стратегически важного Среднего Егорлыка 25 февраля происходит сражение - самое крупное за всю историю гражданской войны встречное конное сражение численностью до 25 тысяч сабель с обеих сторон (15 тысяч красных против 10 тысяч белых). Бой отличался чисто кавалерийским характером. Атаки противников сменялись в течение нескольких часов и отличались крайним ожесточением. Конные атаки происходили с переменным чередованием движений конных масс с одной стороны в другую. Отступающие массы одной конницы преследовались несущейся за ней конной массой противника до их резервов, при приближении к которым атакующие попадали под сильный огонь артиллерии и пулемётов. Атакующие останавливались и поворачивали назад, а в это время конница противника, оправившись и пополнившись резервами, переходила к преследованию и гнала противника также до его исходного положения, где атакующие попадали в такое же положение. После артиллерийского и пулемётного обстрела, они поворачивали обратно, преследуемые оправившейся конницей противника. Колебания конных масс, происходившие с одной высоты на другую через разделившую их обширную котловину, продолжались с 11 часов дня до самого вечера. Советский автор, оценивая операцию конной группы Павлова, делает заключение: «Некогда гремевшая славными боями и лихими атаками, непобедимая мамантовская конница, лучшая белая кавалерия, после этого боя сильно утратила свое грозное значение на деникинском и нашем кавказском фронтах». Этот момент для донской конницы в истории гражданской войны был решающим, и после этого всё шло к тому, что донская конница быстро теряла моральную устойчивость и, не оказывая сопротивления, стала быстро катиться в сторону Кавказских гор. Это сражение фактически решило судьбу битвы за Кубань. Конная армия Будённого, оставив прикрытие в сторону Тихорецкой при поддержке нескольких пехотных дивизий, двинулась преследовать остатки конной группы генерала Павлова. После этого сражения белая армия, потеряв волю к сопротивлению, отступала. Красные войну на юго-востоке против казаков выиграли. Этим сражением отборных конных масс обеих воевавших сторон практически заканчивалась гражданская война между белыми и красными Юго-Восточного фронта.


Рис. 1 Сражение 1 Конной Армии под Егорлыком

1 марта Добровольческий корпус оставил Ростов, и белые армии стали отходить к реке Кубань. Казачьи части Кубанской армии (самой неустойчивой части ВСЮР) окончательно разложились и стали массово сдаваться в плен красным или переходить на сторону «зелёных», что повлекло за собой развал фронта белых и отступление остатков Добровольческой армии в Новороссийск. Следующими наиболее значительными событиями были переправа за Кубань, новороссийская эвакуация, и переброска части белых в Крым. 3 марта красные войска подошли к Екатеринодару. Ставрополь был сдан ещё 18 февраля. Кубанский край захлестнуло отступающими и надвигавшимися волнами борющихся сторон, в горах образовались большие партии зелёных, которые заявляли, что они против красных и против белых, в действительности это был один из способов выйти из войны, и зелёные (при необходимости) легко превращались в красных. К весне 1920 года в тылу белых активно действовала 12-тысячная партизанская армия зелёных, оказывающая существенную помощь пяти наступающим армиям красных, под ударами которых фронт ВСЮР разваливался, а казаки массово переходили на сторону зелёных. Добровольческая армия с остатками казачьих частей отступила к Новороссийску, красные двигались вслед. Успех Тихорецкой операции позволил им перейти к Кубано-Новороссийской операции, в ходе которой 17 марта 9-я армия Кавказского фронта под командованием И.П. Уборевича заняла Екатеринодар и форсировала Кубань. Оставляя Екатеринодар и переправляясь за Кубань, беженцы и войсковые части попадали в невыгодные природные условия. Низкий и болотистый берег реки Кубани и многочисленные, текущие с гор реки с болотистыми берегами затрудняли передвижение. По предгорьям были разбросаны черкесские аулы с населением, непримиримо враждебным и белым и красным. Немногочисленные станицы кубанских казаков были с сильной примесью иногородних, в большинстве сочувствующих большевикам. В горах господствовали зелёные. Переговоры с ними не привели ни к чему. Добрармия и I Донской корпус отступали на Новороссийск, который представлял из себя «гнусное зрелище». За спиной агонизирующего фронта в Новороссийске скопились десятки тысяч людей, из которых большая часть была вполне здорова и годна с оружием в руках защищать своё право на существование. Тяжело было наблюдать этих представителей обанкротившейся власти и интеллигенции: помещиков, чиновников, буржуазию, десятки и сотни генералов, тысячи стремившихся скорей уехать офицеров, озлобленных, разочарованных и проклинавших всех и всё. Новороссийск, в общем, представлял собой военный лагерь и тыловой вертеп. Тем временем в порту Новороссийска шла погрузка войск на суда всех типов, больше напоминающая кулачные бои. Все суда были предоставлены для погрузки Добровольческого корпуса, который 26-27 марта из Новороссийска ушёл морем в Крым. Для частей Донской армии не давалось ни одного судна и генерал Сидорин, выведенный из себя, поехал в Новороссийск с целью в случае отказа грузить донские части застрелить Деникина. Это не помогло, судов просто не было, и 9-я армия красных 27 марта овладела Новороссийском. Находившиеся в районе Новороссийска казачьи части принуждены были к сдаче красным.

Другая часть Донской армии, совместно с кубанскими частями, была втянута в горный голодный район и двигалась на Туапсе. 20 марта I кубанский корпус Шефнер-Маркевича занял Туапсе, легко изгнав из него занимавшие город красные части. Затем двинулся дальше на Сочи, и прикрытие Туапсе было поручено II Кубанскому корпусу. Количество войск и беженцев отходивших на Туапсе оказалось до 57 ООО человек решение оставалось одно: идти к границам Грузии. Но в начавшихся переговорах, Грузия отказалась пропустить через границу вооруженную массу, так как не имела ни пропитания, ни достаточных средств не только для беженцев, но даже для себя самой. Однако движение в сторону Грузии все же продолжалось, и казаки без всяких осложнений достигли Грузии.

Столкнувшись после поражения своих войск с активизацией оппозиционных настроений в белом движении, Деникин 4 апреля оставил пост Главнокомандующего ВСЮР, передал командование генералу Врангелю и в тот же день на английском линейном корабле «Император Индии» отбыл вместе со своим другом, соратником и бывшим начальником штаба ВСЮР генералом Романовским в Англию с промежуточной остановкой в Константинополе, где последний был застрелен в здании русского посольства в Константинополе поручиком Харузиным - бывшим сотрудником контрразведки ВСЮР.

20 апреля из Крыма в Туапсе, Сочи, Сухум и Поти прибыли военные суда для погрузки казаков и перевозки их в Крым. Но погружены были лишь люди, решившие расстаться со своими боевыми товарищами - конями, так как перевозка могла производиться без лошадей и конского снаряжения. Следует сказать, что эвакуировались самые непримиримые. Так 80-й Зюнгарский полк не принял условия капитуляции, не сложил оружие и в полном составе вместе с остатками донских частей был эвакуирован в Крым. В Крыму 80-й Зюнгарский полк, состоявший из сальских казаков-калмыков, в парадном строю прошел перед главнокомандующим ВСЮР П.Н. Врангелем, так как среди эвакуированных из Новороссийска и Адлера частей, кроме этого полка не было ни одной целой вооружённой части. Большая же часть казачьих полков, прижатая к берегу, приняла условия капитуляции и сдалась в плен частям Красной армии. По сведениям большевиков, на побережье Адлера ими было взято 40 ООО человек и 10 000 лошадей. Следует сказать, что в ходе гражданской войны советское руководство несколько скорректировало свою политику в отношении казачества, стараясь не только расколоть его ещё больше, но и максимально привлечь на свою сторону. Для руководства красными казаками и с агитационными целями, чтобы показать, что не все казаки против советской власти, при ВЦИКе создается Казачий отдел. По мере того, как казачьи войсковые правительства все больше попадали в зависимость от "белых" генералов, казаки поодиночке и группами стали переходить на сторону большевиков. В начале 1920 года, эти переходы становятся массовыми. В Красной Армии начинают создаваться целые дивизии из казаков. Особенно много казаков вступают в Красную Армию, когда белогвардейцы эвакуируются в Крым и бросают на Черноморском побережье десятки тысяч донцов и кубанцев. Большая часть брошенных казаков, после фильтрации, зачисляется в Красную Армию и направляется на польский фронт. В частности, именно тогда из пленных белоказаков был сформирован 3-й конный корпус Гая, записанный в книгу рекордов Гиннеса как «лучшая конница всех времён и народов». Наряду с белоказаками в РККА зачисляется большое количество белых офицеров. Тогда и родилась шутка: «Красная армия - что редиска, снаружи красная, внутри белая». Из-за большого количества бывших белых в Красной армии, военное руководство большевиков даже ввело лимит на число белых офицеров в РККА - не больше 25% командного состава. "Излишки" отправлялись в тыл, или шли преподавать в военные училища. Всего во время гражданской войны в РККА служило около 15 тысяч белых офицеров. Многие из этих офицеров связали свою дальнейшую судьбу с РККА, а некоторые добились высокого положения. Так, к примеру, из этого «призыва» бывший подъесаул Донской армии Шапкин Т.Т. в Отечественную войну был генерал-лейтенантом и комкором, а бывший колчаковский артиллерийский штаб-ротмистр Говоров Л.А. стал комфронта и одним из маршалов Победы. Вместе с тем, 25 марта 1920 года большевиками был издан декрет об упразднении казачьих войсковых земель. На Дону и прилегающих территориях окончательно установилась Советская власть. Всевеликое Войско Донское прекратило своё существование. Так окончилась гражданская война на землях донских и кубанских казаков и всего юго-востока. Начиналась новая трагедия - эпопея войны на территории Крыма.

Крымский полуостров был последним этапом гражданской войны на юго-востоке. Как по географическому положению, так и по политическому устремлению вождей Добровольческой армии он отвечал лучшим образом, потому что представлял нейтральную зону, независимую от власти казачьей администрации и претензий казаков на внутреннюю независимость и суверенитет. Части казаков, перевезённые с Черноморского побережья, по психологии уже были также добровольцами, покинувшими свои территории и лишёнными возможности сражаться непосредственно за свои земли, дома и имущество. Командование Добровольческой армии было избавлено от необходимости считаться с правительствами Дона, Кубани и Терека, но оно лишалось и их экономической базы, необходимой для успешного ведения войны. Очевидно было, что Крымская область не являлась надёжной территорией для продолжения гражданской войны, и нужно было для продолжения борьбы строить расчёты лишь на непредвиденные счастливые обстоятельства, или на чудо, или же готовиться к окончательному выходу из войны и искать пути отступления. Армия, беженцы и тылы по количеству составляли до полутора миллионов человек, особенно не склонных мириться с большевиками. Западные страны с острым вниманием и любопытством следили за происходившей в России трагедией. Англия, прежде принимавшая деятельное участие в истории белого движения в России, склонялась к прекращению междоусобицы, имея целью заключение торгового договора с Советами. Генерал Врангель, заменивший Деникина, был хорошо знаком с общим положением дел в России и на Западе и не имел радужных надежд на успешное продолжение войны. Мир с большевиками был невозможен, переговоры на заключение мирных соглашений исключались, оставалось одно неизбежное решение: готовить базу для возможного благополучного выхода из борьбы, т.е. эвакуации. Вступив в командование, генерал Врангель встал энергично на продолжение борьбы, вместе с тем направлял все усилия на приведение в порядок кораблей и судов Черноморского флота. В это время в борьбе появился неожиданный союзник. Против большевиков вступила в войну Польша, что открывало возможность для белого командования иметь в борьбе хотя бы этого очень скользкого и временного союзника. Польша, пользуясь внутренней смутой в России, стала распространять границы своей территории на восток и решила занять Киев. 25 апреля 1920 года польская армия, снаряжённая на средства Франции, вторглась в пределы Советской Украины и 6 мая заняла Киев.

Глава польского государства Ю. Пилсудский вынашивал план создания конфедеративного государства «от моря до моря», которое включало бы территории Польши, Украины, Белоруссии, Литвы. Не считаясь с неприемлемыми для русской политики претензиями Польши, генерал Врангель пошёл на соглашение с Пилсудским и заключил с ним военный договор. Однако, этим планам не суждено было осуществиться. Красные стали принимать меры против надвигавшейся для них угрозы с запада. Начиналась советско-польская война. Эта война приняла среди русского народа характер национальной войны и началась успешно. 14 мая началось контрнаступление войск Западного фронта (командующий М.Н. Тухачевский), 26 мая - Юго-Западного (командующий А.И. Егоров). Польские войска быстро стали отступать, не удержали Киев, а в середине июля красные подошли к рубежам Польши. Политбюро ЦК РКП(б), явно переоценив свои силы и недооценив силы противника, поставило перед командованием Красной Армии новую стратегическую задачу: с боями войти на территорию Польши, взять её столицу и создать условия для провозглашения в стране Советской власти. По заявлениям большевистских вождей, в целом это была попытка продвинуть «красный штык» вглубь Европы и тем самым «расшевелить западноевропейский пролетариат», подтолкнуть его на поддержку мировой революции. Выступая 22 сентября 1920 года на IX Всероссийской конференции РКП(б) Ленин говорил: «Мы решили использовать наши военные силы, чтобы помочь советизации Польши. Отсюда вытекала и дальнейшая общая политика. Мы сформулировали это не в официальной резолюции, записанной в протоколе ЦК и представляющей собой закон для партии до нового съезда. Но между собой мы говорили, что мы должны штыками прощупать, не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше». Ещё яснее и понятнее звучал приказ Тухачевского войскам Западного фронта № 1423 от 2 июля 1920 года: «На Западе решается судьба мировой революции. Через труп белопанской Польши лежит путь к мировому пожару. На штыках понесём счастье трудящемуся человечеству!». Однако некоторые военачальники, включая Троцкого, опасались за успех наступления и предлагали откликнуться на предложения поляков о мире. Троцкий, хорошо знавший состояние Красной армии, в своих мемуарах писал: «Были горячие надежды на восстание польских рабочих…. У Ленина сложился твёрдый план: довести дело до конца, то есть вступить в Варшаву, чтобы помочь польским рабочим массам опрокинуть правительство Пилсудского и захватить власть…. Я застал в центре очень твёрдое настроение в пользу доведения войны до конца. Я решительно воспротивился этому. Поляки уже просили мира. Я считал, что мы достигли кульминационного пункта успехов, и если, не рассчитав сил, пойдём дальше, то можем пройти мимо уже одержанной победы - к поражению». Несмотря на мнение Троцкого, Ленин и почти все члены Политбюро отклонили его предложение о немедленном заключении мира с Польшей. Наступление на Варшаву вверялось Западному фронту, а на Львов Юго-Западному. Успешное продвижение Красной армии на запад создавало большую угрозу для Центральной и Западной Европы. Конница красных вторглась в пределы Галиции и угрожала занятием Львова. Союзники, торжествовавшие победу над Германией, уже провели демобилизацию и не имели свободных войск для противодействия надвигавшейся угрозе большевизма, но отправили из Франции на помощь польскому командованию польских легионеров-добровольцев и офицеров Генерального штаба французской армии, которые и прибыли в качестве военных советников.

Попытка вторжения в Польшу закончилась катастрофой. Войска Западного фронта в августе 1920 г. были наголову разбиты под Варшавой (т. н. «Чудо на Висле»), и откатились назад. В ходе сражения из пяти армий Западного фронта уцелела только 3-я, которая успела отступить. Остальные армии были разбиты или уничтожены: 4-я армия и часть 15-й бежали в Восточную Пруссию и были интернированы, Мозырская группа, 15-я и 16-я армии были также разбиты. В плен попало более 120 тысяч красноармейцев, по большей части пленённых в ходе сражения под Варшавой, и ещё 40 тысяч бойцов находились в Восточной Пруссии в лагерях интернированных. Это поражение Красной армии является наиболее катастрофичным в истории гражданской войны. Согласно российским источникам, в дальнейшем около 80 тысяч красноармейцев из общего числа попавших в польский плен, погибли от голода, болезней, пыток, издевательств, казней или не вернулись на Родину. Достоверно известно лишь о количестве вернувшихся военнопленных и интернированных - 75 699 человек. В оценках общей численности военнопленных российская и польские стороны расходятся - от 85 до 157 тысяч человек. Советы принуждены были вступить в мирные переговоры. В октябре стороны заключили перемирие, а в марте 1921 года был заключен ещё один «похабный мир», вроде Брестского, только с Польшей и также с уплатой большой контрибуции. По его условиям к Польше отходила значительная часть земель на западе Украины и Белоруссии с 10 млн. украинцев и белорусов. Ни одна из сторон в ходе войны не достигла поставленных целей: Белоруссия и Украина были разделены между Польшей и советскими республиками, в 1922 году вошедшими в Советский Союз. Территория Литвы была поделена между Польшей и независимым Литовским государством. РСФСР со своей стороны признала независимость Польши и легитимность правительства Пилсудского, временно отказалась от планов «мировой революции» и ликвидации Версальской системы. Несмотря на подписание мирного договора, отношения между СССР и Польшей оставались очень напряжёнными на протяжении последующих лет, что, в конечном счёте, привело к участию СССР в разделе Польши в 1939 году. В ходе советско-польской войны между странами Антанты возникли разногласия по вопросу о военно-финансовой поддержке Польши. Переговоры о передаче части захваченного поляками имущества и вооружения армии Врангеля также не привели к каким-нибудь результатам из-за отказа руководства белого движения признать независимость Польши. Всё это привело к постепенному охлаждению и прекращению поддержки многими странами белого движения и антибольшевистских сил в целом, а в последующем к международному признанию Советского Союза.

В разгар советско-польской войны к активным действиям на юге перешёл барон П.Н. Врангель. С помощью суровых мер воздействия, в том числе и публичных казней деморализованных солдат и офицеров, генерал превратил разрозненные деникинские дивизии в дисциплинированную и боеспособную армию. После начала советско-польской войны оправившаяся от неудачного наступления на Москву Русская Армия (бывшие ВСЮР) выступила из Крыма и к середине июня заняла Северную Таврию. Военные операции на территории Таврической области могут быть военными историками отнесены к образцам блестящего военного искусства. Но уже вскоре ресурсы Крыма были практически исчерпаны. В снабжении вооружением и боеприпасами Врангель был вынужден рассчитывать только на Францию, поскольку Англия ещё в 1919 году прекратила помощь белым. 14 августа 1920 года из Крыма был высажен десант (4,5 тыс. штыков и сабель) на Кубань под руководством генерала С. Г. Улагая, с целью соединиться с многочисленными повстанцами и открыть второй фронт против большевиков. Но первоначальные успехи десанта, когда казаки, разгромив брошенные против них красные части, уже вышли на подступы к Екатеринодару, не удалось развить из-за ошибок Улагая, который вопреки первоначальному плану стремительного наступления на столицу Кубани наступление остановил и занялся перегруппировкой войск. Это позволило красным подтянуть резервы, создать численное преимущество и блокировать части Улагая. Казаки с боями отступили к побережью Азовского моря, к Ачуеву, откуда и эвакуировались 7 сентября в Крым, увозя с собой 10 тысяч присоединившихся к ним повстанцев. Высаженные на Тамань и в район Абрау-Дюрсо немногочисленные десанты для отвлечения сил Красной армии от основного улагаевского десанта после упорных боёв также были вывезены обратно в Крым. 15-тысячная партизанская армия Фостикова, действовавшая в районе Армавира-Майкопа, пробиться на помощь десанту не смогла. В июле-августе главные силы врангелевцев вели успешные оборонительные бои в Северной Таврии. После неудачи десанта на Кубань, понимая, что блокированная в Крыму армия обречена, Врангель решил разорвать окружение и пробиться навстречу наступавшей польской армии.

Но перед тем как перенести боевые действия на правый берег Днепра, Врангель бросил части своей Русской армии на Донбасс, чтоб разгромить действовавшие там части Красной армии и не позволить им ударить в тыл готовившимся к наступлению на Правобережье основным силам белой армии, с чем те успешно справились. 3 октября началось наступление белых на Правобережье. Но первоначальный успех развить не удалось и 15 октября врангелевцы отошли на левый берег Днепра. Тем временем поляки, вопреки обещаниям данным Врангелю, 12 октября 1920 года заключили перемирие с большевиками, которые тотчас стали перебрасывать войска с польского фронта против белой армии. 28 октября части Южного фронта красных под командованием М.В. Фрунзе перешли в контрнаступление, с целью окружить и разгромить Русскую армию генерала Врангеля в Северной Таврии, не позволив ей отойти в Крым. Но планировавшееся окружение не удалось. Основная часть армии Врангеля к 3 ноября отошла в Крым, где закрепилась на подготовленных рубежах обороны. М. В. Фрунзе, сосредоточив около 190 тысяч бойцов против 41 тысячи штыков и сабель у Врангеля, 7 ноября начал штурм Крыма. Фрунзе написал обращение к генералу Врангелю, которое было передано радиостанцией фронта. После того как текст радиотелеграммы был доложен Врангелю, он приказал закрыть все радиостанции, кроме одной, обслуживавшейся офицерами, чтобы не допустить ознакомления войск с обращением Фрунзе. Ответа послано не было.

Рис. 4 Комфронта М.В. Фрунзе

Несмотря на значительное превосходство в живой силе и вооружении, красные войска несколько дней не могли сломить оборону защитников Крыма. В ночь на 10 ноября пулемётный полк на тачанках и кавалерийская бригада повстанческой армии Махно, под командованием Каретника, по дну форсировали Сиваш. Их контратаковал под Юшунью и Карповой Балкой конный корпус генерала Барбовича. Против кавалерийского корпуса Барбовича (4590 сабель, 150 пулеметов, 30 пушек, 5 броневиков) махновцы применили свой излюбленный тактический приём "ложной встречной кавалерийской атаки". Каретник расположил в боевую линию сразу за лавой конницы пулемётный полк Кожина на тачанках и повёл лаву на встречный бой. Но, когда до конной лавы белых оставалось 400 - 500 метров, махновская лава разошлась в стороны флангов, тачанки быстро на ходу развернулись и прямо с них пулемётчики открыли шквальный огонь с близкого расстояния по атакующему врагу, которому уже некуда было деваться. Огонь вели с наивысшим напряжением, создавая плотность огня до 60 пуль на погонный метр фронта в минуту. Махновская конница в это время вышла во фланг противника и холодным оружием завершила его разгром. Пулемётный полк махновцев, который являл собой подвижной резерв бригады, в одном бою полностью уничтожил почти всю конницу врангелевской армии, что решило результат всей битвы. Разбив конный корпус Барбовича, махновцы и красные казаки 2-ой Конной армии Миронова вышли в тыл войскам Врангеля, оборонявшим Перекопский перешеек, что способствовало успеху всей крымской операции. Оборона белых была прорвана и Красная армия ворвалась в Крым. 12 ноября красными был взят Джанкой, 13 ноября - Симферополь, 15 ноября - Севастополь, 16 ноября - Керчь.

После захвата Крыма большевиками начались массовые расстрелы гражданского и военного населения на полуострове. Началась также эвакуация Русской армии и гражданских лиц. В течение трёх дней на 126 судов были погружены войска, семьи офицеров, часть гражданского населения из крымских портов - Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи. 14-16 ноября 1920 года армада кораблей под Андреевским флагом покинула берега Крыма, увозя на чужбину белые полки и десятки тысяч гражданских беженцев. Общее количество добровольных изгнанников составило 150 тысяч человек. Выйдя на импровизированной «армаде» в открытое море и став недосягаемыми для красных, командующий армадой отправил телеграмму, адресованную «всем... всем... всем...» с изложением положения и просьбой об оказании помощи.

На призыв о помощи отозвалась Франция, её правительство согласилось принять армию в качестве эмигрантов на свое содержание. Получив согласие, флот двинулся в сторону Константинополя, затем корпус добровольцев был направлен на полуостров Галлиполи (тогда это была территория Греции), а казачьи части, после некоторого пребывания в лагере Чаталджа, отправлены были на остров Лемнос, один из островов Ионического архипелага. После годичного пребывания казаков в лагерях было достигнуто соглашение со славянскими балканскими странами о размещении воинских частей и эмиграции в этих странах, с финансовой гарантией для их питания, но без права свободного размещения в стране. В тяжелых условиях лагерной эмиграции были частыми эпидемии и голод и многие из покинувших родину казаков умерли. Но этот этап стал той базой, с которой начиналось размещение эмигрантов в других странах, так как открывались возможности на въезд в европейские страны для работы по контракту группами или отдельными лицами, с разрешением на поиск работы на месте в зависимости от профессиональной подготовки и личных способностей. Около 30 тысяч казаков, в очередной раз поверили обещаниям большевиков и в 1922-1925 годах вернулись в Советскую Россию. Позднее они подверглись репрессиям. Так на долгие годы белая русская армия стала для всего мира авангардом и примером непримиримой борьбы с коммунизмом, а русская эмиграция стала служить для всех стран укором и моральным противоядием от этой угрозы.

С падением Белого Крыма организованное сопротивление власти большевиков в европейской части России было прекращено. Но на повестку дня для красной «диктатуры пролетариата» остро встал вопрос борьбы с крестьянскими восстаниями, охватившими всю Россию, и направленными против этой власти. Крестьянские восстания, не прекращавшиеся с 1918 года, к началу 1921 года переросли в настоящие крестьянские войны, чему способствовала демобилизация Красной армии, в результате которой из армии пришли миллионы мужчин, знакомых с военным делом. Эти восстания охватили Тамбовщину, Украину, Дон, Кубань, Поволжье, Урал и Сибирь. Крестьяне требовали, прежде всего, изменения налоговой и аграрной политики. На подавление этих выступлений были брошены регулярные части Красной армии с артиллерией, бронетехникой и авиацией. В феврале 1921 года в Петрограде также начались забастовки и митинги протеста уже рабочих с политическими и экономическими требованиями. Петроградский комитет РКП(б) квалифицировал волнения на заводах и фабриках города как мятеж и ввёл в городе военное положение, арестовав рабочих активистов. Но недовольство перебросилось на вооружённые силы. Заволновались Балтфлот и Кронштадт, некогда, как называл их в 1917 году Ленин, «краса и гордость революции». Однако, тогдашняя «краса и гордость революции» уже давно либо разочаровалась в революции, либо погибла на фронтах гражданской войны, либо совместно с другой, чернявой и кучерявой «красой и гордостью революции» из малороссийских и белорусских местечек насаждала «диктатуру пролетариата» в крестьянской стране. А ныне гарнизон Кронштадта состоял из тех же мобилизованных крестьян, которых «краса и гордость революции» осчастливила новой жизнью.

Рис. 7 Краса и гордость революции в деревне

1 марта 1921 года моряки и красноармейцы крепости Кронштадт (гарнизон 26 тысяч человек) под лозунгом «За Советы без коммунистов!» вынесли резолюцию о поддержке рабочих Петрограда, создали ревком и обратились к стране с воззванием. Поскольку в нём, причём в самой мягкой форме, были сформулированы почти все тогдашние требования народа, есть смысл привести его полностью:

«Товарищи и граждане!

Наша страна переживает тяжёлый момент. Голод, холод, хозяйственная разруха держат нас в железных тисках вот уже три года. Коммунистическая партия, правящая страной, оторвалась от масс и оказалась не в состоянии вывести её из состояния общей разрухи. С теми волнениями, которые последнее время происходили в Петрограде и Москве и которые достаточно ярко указали на то, что партия потеряла доверие рабочих масс, она не считалась. Не считалась и с теми требованиями, которые предъявлялись рабочими. Она считает их происками контрреволюции. Она глубоко ошибается. Эти волнения, эти требования - голос всего народа, всех трудящихся. Все рабочие, моряки и красноармейцы ясно в настоящий момент видят, что только общими усилиями, общей волей трудящихся можно дать стране хлеб, дрова, уголь, одеть разутых и раздетых и вывести республику из тупика…

1. Поскольку нынешние Советы более не отражают волю рабочих и крестьян, немедленно провести новые, тайные выборы и для избирательной кампании предоставить полную свободу агитации среди рабочих и солдат;

2. Предоставить свободу слова и печати рабочим и крестьянам, а также всем анархистским и лево-социалистическим партиям;

3. Гарантировать свободу собраний и коалиций всем профсоюзам и крестьянским организациям;

4. Созвать надпартийную конференцию рабочих, красноармейцев и матросов Петербурга, Кронштадта и Петербургской губернии, которая должна состояться, самое позднее, 10 марта 1921 г.;

5. Освободить всех политических заключенных, принадлежащих к социалистическим партиям, и освободить из заключения всех рабочих, крестьян и матросов, которые были арестованы в связи с рабочими и крестьянскими волнениями;

6. Для проверки дел остальных заключенных тюрем и концлагерей избрать ревизионную комиссию;

7. Ликвидировать все политотделы, поскольку ни одна партия не вправе претендовать на особые привилегии для распространения своих идей или на финансовую помощь для этого со стороны правительства; вместо этого образовать комиссии по вопросам культуры и воспитания, которые должны быть избраны на местах и финансироваться правительством;

8. Немедленно распустить все заградительные отряды;

9. Установить равные размеры продовольственного рациона для всех работающих, за исключением тех, чей труд особо опасен с медицинской точки зрения;
10. Ликвидировать специальные коммунистические отделы во всех формированиях Красной Армии и коммунистические охранные группы на предприятиях и заменить их, где это необходимо, соединениями, которые должны будут выделяться самой армией, а на предприятиях - образовываться самими рабочими;

11. Предоставить крестьянам полную свободу распоряжаться своей землей, а также право иметь свой скот, при условии, что они обходятся своими собственными средствами, то есть, не нанимая рабочую силу;

12. Просить всех солдат, матросов и курсантов поддержать наши требования;

13. Позаботиться о том, чтобы эти решения были распространены в печати;

14. Назначить разъездную контрольную комиссию;

15. Допустить свободу кустарного производства, если оно не основано на эксплуатации чужой рабочей силы».

Убедившись в невозможности договориться с матросами, власти стали готовиться к подавлению восстания. 5 марта была восстановлена 7-я армия под командованием Михаила Тухачевского, которому предписывалось «в кратчайший срок подавить восстание в Кронштадте». 7 марта артиллерия начала обстреливать Кронштадт. Руководитель восстания С. Петриченко позднее писал: «Стоя по пояс в крови трудящихся, кровавый фельдмаршал Троцкий первый открыл огонь по революционному Кронштадту, восставшему против владычества коммунистов для восстановления подлинной власти Советов». 8 марта 1921 года в день открытия Х съезда РКП(б) части Красной армии пошли на штурм Кронштадта. Но штурм был отбит, карательные войска, понеся большие потери, отступили на исходные рубежи. Разделяя требования восставших, многие красноармейцы и армейские подразделения отказывались участвовать в подавлении восстания. Начались массовые расстрелы. Для второго штурма к Кронштадту стягивались самые верные части, в бой бросили даже делегатов партийного съезда. В ночь на 16 марта после интенсивного артиллерийского обстрела крепости начался новый штурм. Благодаря тактике расстрела отступающих заградительными отрядами и преимуществу в силах и средствах, войска Тухачевского ворвались в крепость, начались ожесточённые уличные бои, и только к утру 18 марта сопротивление в Кронштадте было сломлено. Часть защитников крепости погибла в бою, другая - ушла в Финляндию (8 тысяч), остальные сдались (из них расстреляно по приговорам ревтрибуналов - 2103 человека). Но жертвы были не напрасны. Это восстание стало последней каплей, переполнявшей чашу народного терпения, и произвело на большевиков колоссальное впечатление. 14 марта 1921 года X съездом РКП(б) была принята новая экономическая политика «НЭП», которая сменила политику «военного коммунизма», проводившуюся в ходе гражданской войны.

К 1921 году Россия буквально лежала в руинах. От бывшей Российской империи отошли территории Польши, Финляндии, Латвии, Эстонии, Литвы, Западной Украины, Западной Белоруссии, Карской области (в Армении) и Бессарабии. Численность населения на оставшихся территориях не дотягивала до 135 миллионов человек. Потери на этих территориях в результате войн, эпидемий, эмиграции, сокращения рождаемости составили с 1914 г. не менее 25 миллионов человек. Во время военных действий особенно пострадали добывающие предприятия Донецкого угольного бассейна, Бакинского нефтяного района, Урала и Сибири, были разрушены многие шахты и рудники. Из-за нехватки топлива и сырья останавливались заводы. Рабочие были вынуждены покидать города и уезжать в деревню. Общий уровень промышленности сократился более чем в 6 раз. Оборудование давно не обновлялось. Металлургия производила столько металла, сколько его выплавляли при Петре I. Сельское производство сократилось на 40 %. В ходе гражданской войны от голода, болезней, террора и в боях погибло (по различным данным) от 8 до 13 млн. человек. Эрлихман В.В. приводит следующие данные: всего убито и умерло от ран около 2,5 млн. человек, в том числе 0,95 млн. бойцов Красной Армии; 0,65 млн. бойцов белой и национальных армий; 0,9 млн. повстанцев разного цвета. Погибло в результате террора около 2,5 млн. человек. Умерло от голода и эпидемий около 6 млн. человек. Всего погибло около 10,5 млн. человек.

Эмигрировало из страны до 2 млн. человек. Резко увеличилось число беспризорных детей. По разным данным в 1921-1922 году в России насчитывалось от 4,5 до 7 млн. беспризорников. Ущерб народному хозяйству составил около 50 млрд. золотых руб., промышленное производство упало в разных отраслях до 4-20% от уровня 1913 года. В результате гражданской войны русский народ остался под властью коммунистов. Результатом господства большевиков был разразившийся апокалипсический всеобщий голод, покрывший Русь миллионами трупов. Для избежания дальнейшего голода и общей разрухи, методов в арсенале у коммунистов никаких не было, и их гениальный вождь, Ульянов, решил ввести под названием НЭПа новую экономическую программу, для разрушения основ которой им принимались до сих пор все мыслимые и немыслимые меры. Ещё 19 ноября 1919 года в своей речи он говорил: "крестьяне далеко не все понимают, что свободная торговля хлебом - есть государственное преступление: я хлеб произвёл; это мой продукт, и я имею право им торговать: так рассуждает крестьянин, по привычке, по старинке. А мы говорим, что это государственное преступление". Теперь же вводилась не только свободная торговля хлебом, но и всем другим. Более того, была восстановлена частная собственность, частным лицам были возвращены их собственные предприятия, разрешены частная инициатива и наёмный труд. Эти мероприятия удовлетворили основную часть населения страны, прежде всего крестьянство. Ведь 85% населения страны были мелкие собственники, прежде всего крестьяне, а рабочих было - смешно сказать, немногим более 1% населения. В 1921 году население Советской России в тогдашних пределах равнялось 134,2 миллиона, а индустриальных рабочих было 1 миллион 400 тысяч. НЭП был разворотом на 180 градусов. Такая перезагрузка была не по нутру и не по силам многим большевикам. Даже их гениальный вождь, обладавший титаническим умом и волей, переживший в своей политической биографии десятки невероятных метаморфоз и поворотов, базировавшихся на его безбашенной диалектике и голом, практически беспринципном, прагматизме, не выдержал такого идейного кульбита и вскоре лишился рассудка. А сколько его соратников от смены курса сошло с ума или покончили жизнь самоубийством, об этом история умалчивает. В партии зрело недовольство, политическое руководство ответило массовыми партийными чистками.

С введением НЭПа страна быстро ожила, и жизнь во всех отношениях стала в стране возрождаться. Гражданская война, лишившись экономических причин и массовой социальной базы, быстро начала прекращаться. И тут самое время задать вопросы: А за что боролись? Чего добились? Чего завоевали? Во имя чего разрушали страну и положили миллионы жизней представителей её народа? Ведь вернулись практически к исходным точкам бытия и мировоззрения, с которых и начиналась гражданская война. Отвечать на эти вопросы большевики и их последователи не любят.

Ответ на вопрос, кто несёт ответственность за развязывание гражданской войны в России не зависит от фактов, а зависит от политической ориентации людей. У последователей красных войну естественно начали белые, а у последователей белых - естественно большевики. Не сильно спорят только о местах и датах её начала, а также о времени и месте её окончания. Она окончилась в марте 1921 года на X съезде РКП(б) с введением НЭПа, т.е. с отменой политики «военного коммунизма». И как бы не ловчили и не лукавили коммунисты, это обстоятельство автоматически даёт правильный ответ на поставленный вопрос. Именно безответственное внедрение в жизнь и быт крестьянской страны классовых химер большевизма стало главной причиной гражданской войны, а отмена этих химер стала сигналом к её окончанию. Это также автоматически решает вопрос об ответственности за все её последствия. Хотя история не приемлет сослагательного наклонения, но весь ход и особенно финал войны говорят за то, что если бы большевики не ломали народную жизнь через колено, то такой кровавой войны и не было бы. Об этом очень красноречиво говорит поражение Дутова и Каледина в начале 1918 года. Казаки отвечали тогда своим атаманам ясно и конкретно: «Большевики нам ничего плохого не сделали. Зачем мы пойдём с ними воевать?». Но всё кардинально изменилось уже через несколько месяцев реального пребывания большевиков у власти и в ответ начались массовые восстания. За свою историю человечество развязало множество бессмысленных войн. Среди них гражданские войны являются чаще всего не только самыми бессмысленными, но и самыми жестокими и беспощадными. Но даже в этом ряду запредельного человеческого идиотизма гражданская война в России является феноменальной. Она закончилась после восстановления политико-экономических условий хозяйствования, из-за отмены которых, собственно, и началась. Кровавый круг безбашенного волюнтаризма замкнулся. Так за что же боролись? И кто победил?

Война закончилась, но надо было решать проблему обманутых героев гражданской войны. Их было много, они несколько лет в пешем и конном строю добывали себе светлое будущее, обещанное комиссарами всех рангов и всех национальностей, и теперь требовали если уж не коммунизм, то хотя бы сносную жизнь для себя и близких, удовлетворения своих самых минимальных запросов. Герои гражданской войны занимали на исторической сцене 20-х годов значительное и важное место, и справиться с ними было трудней, чем с пассивным, запуганным народом. Но они сделали свое дело, и пришла их пора оставить историческую сцену, предоставив её другим действующим лицам. Герои постепенно были объявлены оппозиционерами, уклонистами, врагами партии или народа и обречены на уничтожение. Для этого нашлись новые кадры, более послушные и верные режиму. Стратегической целью вождей коммунизма была мировая революция и разрушение существующего мирового порядка. Захватив власть и средства Великой страны, имея благоприятную международную обстановку, сложившуюся в результате Мировой войны, они оказались не способными к достижению поставленных ими целей и не смогли проявить успешно свою деятельность вне пределов России. Наиболее обнадеживающим успехом красных было выдвижение их армии на линию реки Вислы. Но после сокрушительною разгрома и «похабного мира» с Польшей их притязаниям на мировую революцию и продвижению в глубину Европы до Второй мировой войны был положен предел.

Дорого обошлась революция казачеству. В ходе жестокой, братоубийственной войны казачество понесло громадные потери: людские, материальные и духовно-нравственные. Только на Дону, где к 1 января 1917 года проживало 4 428 846 человек разных сословий, на 1 января 1921 года осталось 2 252 973 человека. По сути, был "вырезан" каждый второй. Разумеется, не все были "вырезаны" в буквальном смысле, многие просто выехали из родных казачьих районов, спасаясь от террора и произвола местных комбедов и комячеек. Такая же картина была и по всем остальным территориям казачьих Войск. В феврале 1920года состоялся 1-й Всероссийский съезд Трудовых казаков. Он принял резолюцию об упразднении казачества как особого сословия. Казачьи чины и звания ликвидировались, награды и знаки отличия упразднялись. Отдельные казачьи войска ликвидировались и казаки сливались со всем народом России. В резолюции «О строительстве советской власти в казачьих областях» съезд «признал нецелесообразным существование отдельных казачьих органов власти (воисполкомов)», предусмотренных декретом Совнаркома от 1 июня 1918 года. В соответствии с этим решением казачьи станицы и хутора отныне входили в состав губерний, на территории которых находились. Казачество России потерпело жестокое поражение. Через несколько лет казачьи станицы переименуют в волости и само слово «казак» начнёт исчезать из жизненного обихода. Лишь на Дону и Кубани по-прежнему бытовали казачьи традиции и порядки, да распевались лихие и раздольные, грустные и задушевные казачьи песни.

Казалось, расказачивание по-большевистски состоялось круто, окончательно и бесповоротно и казаки этого никогда не смогут простить. Но, несмотря на все злодеяния, подавляющее большинство казаков, во время Великой Отечественной войны, устояло на патриотических позициях и в лихую годину принимало участие в войне на стороне Красной Армии. Лишь некоторые казаки предали Родину и приняли сторону Германии. Нацисты объявили этих предателей потомками остготов. Но это совсем другая история.

Использованы материалы:
Гордеев А.А. История казачества
Мамонов В.Ф. и др. История казачества Урала. Оренбург-Челябинск 1992
Шибанов Н.С. Оренбургское казачество XX века
Рыжкова Н.В. Донское Казачество в войнах начала ХХ века-2008
Краснов П.Н. Всевеликое войско донское. «Патриот» М.1990
Лукомский А.С. Зарождение Добровольческой армии. М.1926
Деникин А.И. Как началась борьба с большевиками на юге России. М.1926
Карпов Н. Д. Трагедия Белого Юга. 1920
Врангель П.Н. Белое дело. 1926

Революция 1917 года и последовавшая за ней гражданская война оказались переломными событиями в судьбе нескольких миллионов россиян, называвших себя казаками. Эта сословно обособленная часть сельского населения была крестьянской по происхождению, а также по характеру труда и образу жизни. Сословные привилегии, лучшее (по сравнению с другими группами земледельцев) земельное обеспечение частично компенсировали тяжёлую воинскую повинность казачества.
По переписи 1897 г. войсковых казаков с семьями насчитывалось 2.928.842 человек, или 2,3 % всего населения. Основная масса казаков (63,6 %) проживала на территории 15 губерний, где существовало 11 казачьих войск - Донское, Кубанское, Терское, Астраханское, Уральское, Оренбургское, Сибирское, Забайкальское, Амурское и Уссурийское. Самым многочисленным было донское казачество (1.026.263 человек или около трети общего числа казаков страны). Оно составляло до 41 % населения области. Затем шли Кубанское - 787.194 чел. (41 % населения Кубанской обл.). Забайкальское - 29,1 % населения области, оренбургское - 22,8 %, терское - 17,9 %, столько же амурское, уральское - 17,7 %. На рубеже веков наблюдался ощутимый прирост населения: в период с 1894 по 1913 гг. численность населения 4-х самых крупных войск увеличилось на 52 %.
Войска возникли разновременно и на разных принципах - для Войска Донского, например, процесс врастания в российское государство шёл с XVII по XIX в. Сходной была судьба некоторых иных казачьих войск. Постепенно вольное казачество превращалось в военно-служилое, феодальное сословие. Шло как бы "огосударствление" казаков. Семь из одиннадцати войск (в восточных районах) создавались правительственными указами, с самого начала строились как "государственные". В принципе, казачество было сословием, однако, сегодня всё чаще раздаются суждения о том, что это также и субэтнос, характеризуемый общей исторической памятью, самосознанием и чувством солидарности.
Рост национального самосознания казаков - т.н. "казачий национализм" - ощутимо наблюдался в начале ХХ в. Государство, заинтересованное в казачестве, как военной опоре, активно поддерживало эти настроения, гарантировало определённые привилегии. В условиях нарастающего земельного голода, поразившего крестьянство, сословная замкнутость войск оказалась удачным средством защиты земель.
На протяжении своей истории казачество не оставалось неизменным - каждая эпоха имела своего казака: сначала это был "вольный человек", затем его сменил "служилый человек", воин на службе государства. Постепенно и этот тип стал уходить в прошлое. Уже со второй половины XIX века преобладающим становится тип казака-фермера, которого только система и традиция заставляли браться за оружие. В начале ХХ века наблюдалось нарастание противоречий между казаком-фермером и казаком-воином. Именно последний тип старалась сохранить и порой искусственно культивировала власть.
Менялась жизнь, и, соответственно, менялись и казаки. Всё более ярко проявлялась тенденция к самоликвидации войскового сословия в его традиционном виде. Дух перемен как бы носился в воздухе - первая революция пробудила у казаков интерес к политике, на самом высоком уровне обсуждались вопросы распространения столыпинской реформы на казачьи территории, введения там земств и проч.
Рубежным и судьбоносным для казачества стал 1917 год. События Февраля имели серьёзные последствия: отречение императора, помимо всего прочего, разрушило централизованное управление казачьими войсками. Основная масса казачества длительное время находилась в неопределённом состоянии, не принимала участия в политической жизни - сказалась привычка к повиновению, авторитет командиров, слабое понимание политических программ. Между тем, политики имели своё видение позиций казаков, скорее всего обусловленное событиями первой русской революции, когда казаки привлекались к несению полицейской службы и пресечению волнений. Уверенность в контрреволюционности казачества была свойственна и левым, и правым. А между тем, капиталистические отношения всё глубже проникали в казачью среду, разрушая сословие "изнутри". Но традиционное осознание себя как единой общности несколько консервировало этот процесс.
Однако, достаточно скоро на смену понятной растерянности пришли самостоятельные инициативные действия. Впервые проводятся выборы атаманов. В середине апреля Войсковой Круг избрал войскового атамана Оренбургского казачьего войска генерал-майора Н.П.Мальцева. В мае Большой Войсковой Круг создал Донское войсковое правительство во главе с генералами А.М.Калединым и М.П.Богаевским. Уральские казаки вообще отказались избирать атамана, мотивируя отказ желанием иметь не единоличную, но народную власть.
В марте 1917 г. по инициативе члена IV Государственной думы И.Н.Ефремова и заместителя войскового атамана М.П.Богаевского был созван общеказачий съезд с целью создания специального органа при Временном правительстве для отстаивания интересов казачьего сословия. Председателем Союза казачьих войск стал А.И.Дутов, активный сторонник сохранения самобытности казачества и его свобод. Союз стоял за сильную власть, поддерживал Временное правительство. В тот период А.Дутов называл А.Керенского "светлым гражданином земли русской".
В противовес леворадикальные силы создали альтернативный орган 25 марта 1917 г. - Центральный совет трудового казачества во главе с В.Ф.Костенецким. Позиции этих органов были диаметрально противоположны. Они оба претендовали на право представлять интересы казаков, хотя ни тот, ни другой не являлись подлинными выразителями интересов большинства, выборность их также была весьма условна.
Уже к лету у казачьих вождей наступило разочарование - и в личности "светлого гражданина", и в той политике, которую проводило Временное правительство. Нескольких месяцев деятельности "демократического" правительства оказалось достаточно, чтобы страна оказалась на грани краха. Выступления А.Дутова в конце лета1917 г., его упрёки к власти предержащей горьки, но справедливы. Наверное, он был одним из немногих, кто уже тогда занимал твёрдую политическую позицию. Основную позицию казачества в этот период можно определить словом "ожидание" или "выжидание". Стереотип поведения - приказы отдаёт власть - какое-то время ещё срабатывал. Видимо поэтому Председатель союза казачьих войск войсковой старшина А.Дутов не принимал непосредственного участия в выступлении Л.Г.Корнилова, но достаточно демонстративно отказался осуждать "мятежного" главкома. В этом он был не одинок: о поддержке корниловского выступления заявили в итоге 76,2% полков, Совет Союза казачьих войск, Круги Донского, Оренбургского и некоторых других войск. Временное правительство фактически теряло казаков. Отдельные шаги с целью исправить ситуацию уже не помогали. Лишившийся своего поста А.Дутов тут же избирается на Чрезвычайном Круге атаманом Оренбургского войска.
Показательно, что в условиях углубляющегося кризиса в разных казачьих войсках их руководители придерживались в принципе одной линии поведения - обособления казачьих областей в качестве защитной меры. При первых известиях о большевистском выступлении войсковые правительства (Дона, Оренбуржья) приняли на себя всю полноту государственной власти и ввели военное положение.
Основная масса казачества оставалась политически инертной, но всё же определенная часть занимала позицию, отличную от позиции атаманов. Авторитаризм последних входил в конфликт с демократическими настроениями, свойственными казачеству. В Оренбургском казачьем войске имела место попытка создания т.н. "Казачьей демократической партии" (Т.И.Седельников, М.И.Свешников), исполком которой позднее трансформировался в оппозиционную группу депутатов Круга. Сходные взгляды заявлял Ф.К.Миронов в "Открытом письме" члену Донского Войскового правительства П.М.Агееву 15 декабря 1917 г. о требованиях казачества - "переизбрания членов Войскового круга на демократических началах".
Ещё одна общая деталь: новоявленные лидеры противопоставили себя большинству казачьего населения и просчитались в оценке настроений возвращающихся фронтовиков. Вообще фронтовики - фактор, волнующий всех, способный принципиально повлиять на возникшее хрупкое равновесие. Большевики считали необходимым фронтовиков предварительно разоружить, утверждая, что последние "могут" присоединиться "к контрреволюции". В рамках реализации этого решения десятки эшелонов, идущих на восток, были задержаны в Самаре, что создало в итоге чрезвычайно взрывоопасную ситуацию. 1-й и 8-й льготные полки Уральского войска, не желавшие сдавать оружие, под Воронежем вступили в бой с местным гарнизоном. Фронтовые казачьи части стали прибывать на территории войск с конца 1917 г. Атаманы не смогли опереться на вновь прибывших: уральцы отказались поддержать создаваемую в Уральске белую гвардию, в Оренбурге на Круге фронтовики высказали атаману "неудовольствие" за то, что он "произвел мобилизацию казаков,.. внес раскол в казачью среду".
Практически везде казаки, вернувшиеся с фронта, открыто и настойчиво заявили о своём нейтралитете. Их позицию разделяло большинство казаков на местах. Казачьи "вожди" так не нашли массовой опоры. На Дону Каледин был вынужден покончить с собой, в Оренбуржье Дутов не смог поднять казаков на борьбу и вынужден был бежать из Оренбурга с 7-ю единомышленниками, попытка выступления юнкеров Омской школы прапорщиков привела к аресту руководства Сибирского казачьего войска. В Астрахани выступление под руководством атамана астраханского войска генерала И.А.Бирюкова продолжалось с 12 (25) января по 25 января (7 февраля) 1918 г., после чего он был расстрелян. Везде выступления были малочислены, в основном это были офицеры, юнкера и небольшие группы рядовых казаков. Фронтовики даже принимали участие в подавлении.
Ряд станиц принципиально отказались участвовать в происходившем - как было заявлено в наказе делегатам в Малый войсковой круг от ряда станиц, "впредь до выяснения дела о гражданской войне оставаться нейтральными". Однако, остаться нейтральными, не вмешиваться в начавшуюся в стране гражданскую войну казакам всё же не удалось. Крестьянство на том этапе тоже можно полагать нейтральным, в том смысле, что основная часть его, решив так или иначе в течение 1917 г. земельный вопрос, несколько успокоилась, и не спешила активно принимать чью бы то ни было сторону. Но если противоборствующим силам в тот период было не до крестьян, то о казаках они забыть никак не могли. Тысячи и десятки тысяч вооружённых, обученных военному делу людей, представляли собой силу, не учитывать которую было невозможно (осенью 1917 г. в армии было 162 конных казачьих полка, 171 отдельная сотня и 24 пеших батальона). Острое противостояние красных и белых в итоге дошло до казачьих областей. В первую очередь это произошло на Юге и на Урале. На ход событий влияли местные условия. Так, наиболее ожесточённой борьба была на Дону, куда после Октября произошёл массовый исход антибольшевистских сил и, кроме того, этот регион был ближе всего к центру.

На юге такие отряды действовали в период 1920 - 1922 гг. Так. в июле 1920 г. под Майкопом М.Фостиковым была создана казачья “Армия возрождения России”. На Кубани не ранее октября 1920 г. образован т.н. 1-й отряд Партизанской русской армии под командованием М.Н.Жукова, просуществовавший до весны 1921 г. С 1921 г. он же возглавил “Организацию белого креста”, имевшую подпольные ячейки на северо-западе Кубани. В конце 1921 - начале 1922 г. на границе Воронежской губ. и Верхне-Донского округа действовал отряд казака Якова Фомина, бывшего командира кавэскадрона Красной Армии. В первой половине 1922 г. со всеми этими отрядами было покончено.
В регионе, ограниченном Волгой и Уралом, действовало большое количество мелких казачьих групп, существование которых ограничилось, преимущественно, 1921 годом. Для них характерно было постоянное движение: то на север - в Саратовскую губ., то на юг - в Уральскую обл. Проходя по границам как уездов, так и губерний, повстанцы на какое-то время как бы выпадали из-под контроля чекистов, “обнаруживаясь” в новом месте. Эти отряды стремились к объединению. Значительное пополнение они получали за счёт оренбургских казаков, причём молодежи. В апреле произошло объединение ранее действовавших самостоятельно групп Сарафанкина и Сафонова. После ряда поражений 1 сентября отряд присоединился к отряду Аистова, возникшего, скорее всего, в Уральской области ещё в 1920 г. по инициативе нескольких красноармейцев-фронтовиков. В октябре 1921 г. ряд ранее разрозненных партизанских отрядов, наконец, объединился, слившись с “Восставшим войскам воли народа” Серова.
Восточнее, в Зауралье, (в основном в пределах Челябинской губернии), партизанские отряды действовали преимущественно в 1920 г. В сентябре - октябре возникла т.н. “Зелёная Армия” Зведина и Звягинцева. В середине октября чекистами в районе станицы Красненской была обнаружена организация местного казачества, которая снабжала оружием и продовольствием дезертиров. В ноябре возникла аналогичная организация казаков в поселке Красинском Верхнеуральского уезда. Постепенно происходит измельчание повстанческих групп. В сводках ВЧК за вторую половину 1921 г. постоянно упоминалось о “мелких шайках бандитов” в регионе.
Казачество Сибири и Дальнего Востока выступило позже, поскольку Советская власть там установилась только в 1922 г. Партизанское казачье движение достигло размаха в 1923 - 1924 гг. Для этого региона характерен особый момент - вмешательство в события отрядов казаков бывших белых армий, ушедших за границу, а теперь переходящих на советскую сторону. С повстанчеством здесь было покончено к 1927 г.
Важнейшим, на наш взгляд, показателем кризиса проводимой коммунистами политики, явилась полоса восстаний под красным знаменем и советскими лозунгами. Казаки и крестьяне выступают совместно. Основу повстанческих сил составляли красноармейские части. Все выступления имели сходные черты и даже в какой-то степени были взаимосвязаны между собой: в июле 1920 г. восстала дислоцировавшаяся в районе Бузулука 2-я кавалерийская дивизия под командованием А.Сапожкова, объявившая себя “Первой красной армией Правды”; в декабре 1920 г. возглавил выступление в сл. Михайловской К.Вакулин (т.н. отряд Вакулина-Попова); весной 1921 г. из части Красной Армии, находившейся в Бузулукском уезде для подавления “мятежей кулацких банд” (последствия деятельности там “Армии Правды”) возникла “Первая народная революционная армия” Охранюка-Черского; осенью 1921 г. восстал Орлово-Куриловский полк, назвавшийся “Атаманской дивизией восставших [войск] групп воли народа”, которым командовал один из бывших командиров Сапожкова В.Серов.
Все руководители этих повстанческих сил были боевыми командирами, имели награды: К.Вакулин ранее командовал 23-м полком мироновской дивизии, награждён орденом Красного Знамени; А.Сапожков - организатор обороны Уральска от казаков, за что получил золотые часы и личную благодарность от Троцкого. Основная зона боевых действий - Поволжье: от донских областей до реки Урал, Оренбурга. Наблюдался некоторый отказ от локальности выступлений - оренбургские казаки составляют значительную часть повстанцев Попова в Поволжье, уральские - у Серова. В то же время, терпя поражения от коммунистических войск, повстанцы всегда старались отойти в районы, где эти части формировались, родные большинства восставших. Казаки привнесли в повстанчество элементы организованности, сыграв ту же роль, что играли ранее, в прежних крестьянских войнах - создали боеспособное ядро.
Лозунги и обращения повстанцев свидетельствуют, что, выступая против коммунистов, они не отказывались от самой идеи. Так, А.Сапожков полагал, что “политика Советской власти вместе с тем и коммунистической партии в своем трехлетнем течении далеко зашла вправо от той политики и декларации прав, которые выставлялись в октябре 1917 года”. Серовцы говорили уже о несколько иных идеалах - об установлении власти “самого” народа “по принципу великой Февральской революции”. Но при этом заявляли, что не против коммунизма, как такового, “признавая за коммунизмом великое будущее, и идею его священной”. О народовластии говорилось и в воззваниях К.Вакулина.
Все эти выступления на долгие годы получили ярлык “антисоветских”. Между тем, следует признать - они были “просоветскими”. В том смысле, что выступали за советскую форму правления. Лозунг “Советы без коммунистов” по большому счёту не несёт в себе того криминала, который ему приписывался на протяжении десятилетий. В самом деле, Советы должны были быть органами власти народных масс, а не партий. Может быть, эти выступления следовало называть “антикоммунистическими”, опять-таки с учётом их лозунгов. Однако, размах выступлений вовсе не означает, что казачьи и крестьянские массы были против курса РКП(б). Выступая против коммунистов, казаки и крестьяне, в первую очередь, имели ввиду “своих” местных, - именно действия конкретных лиц были причиной каждого выступления.
Восстания красноармейцев подавлялись с исключительной жестокостью - так, например, 1500 чел. сдавшихся “народармейцев” Охранюка в течение нескольких дней безжалостно вырубались шашками.
Город Оренбург в этот период можно рассматривать как своеобразную границу. Западнее его население, в основном, поддерживало советскую форму правления, большинство мероприятий советской власти, протестуя только против их “искажения” и обвиняя в этом коммунистов. Основная сила повстанческих отрядов - казаки и крестьяне. Восточнее тоже были выступления, преимущественно в Челябинской губернии. Эти, по составу почти полностью казачьи, отряды громко именовали себя “армиями”, были достаточно дисциплинированы, имели все или почти все обязательные атрибуты настоящих воинских формирований - штаб, знамя, приказы и т.п. Важным отличием было ведение печатной агитации - все они издавали и распространяли воззвания. Летом 1920 г. возникли Голубая национальная армия Всероссийского Учредительного собрания, Первая Народная Армия, Зелёная Армия. Примерно в то же время возник отряд С.Выдрина, объявившего себя “военруком вольного Оренбургского казачества”. Анализ лозунгов и заявлений восставших казаков Челябинской губернии (“Долой Советскую власть”, “Да здравствует Учредительное Собрание”) показывает, что в восточных районах население желало жить более традиционно. В занимаемых станицах ликвидировались органы советской власти и вновь выбирались атаманы - как временное правительство. В программных заявлениях власть Советов и власть коммунистов трактуется как нечто единое. Большое распространение и отклик в массах имел призыв борьбы за власть Учредительного собрания, которое, скорее всего, воспринималось как антитеза власти Советов - власть более легитимная.
Нам кажется показательным, что в отношении несогласных союзников коммунистическая власть всегда использовала ложь. Ни в одном случае не раскрывались истинные причины конфликта. Любые выступления против коммунистов трактовались последними исключительно как проявление нездоровых амбиций и проч. - но никогда не признавались собственные ошибки. Обвиненный в мятеже в 1919 г. Ф.Миронова буквально оклеветали. В листовке Троцкого говорилось: “Что явилось причиной временного присоединения Миронова к революции? Теперь это совершенно ясно: личное честолюбие, карьеризм, стремление подняться вверх на спине трудящихся масс”. В непомерном честолюбии и авантюризме обвиняли и А.Сапожкова, и Охранюка.
Недоверие к казачеству распространялось и на казачьих лидеров. Политику в их отношении можно определить одним словом - использование. Собственно, это нельзя полагать каким-то особым отношением именно к казакам - сходно коммунисты вели себя в отношении всех союзников - башкирских лидеров во главе с Валидовым, Думенко и проч. Показательна запись в протоколе заседания Политбюро ЦК 15 октября 1919 г.: “Запросить Реввоенсовет Юго-Востфронта и Донской исполком о способах использования в военно-политических целях антагонизма донцов и кубанцев с Деникиным (использование Миронова)”. Судьба Ф.Миронова вообще типична для казачьего комнадира: на этапе активной борьбы за Советскую власть даже не был награждён - он так и не получил ордена, к которому был представлен. Затем, за “мятеж” его приговаривают к расстрелу и... прощают. Буквально смешанный с грязью Миронов “вдруг” оказывается хорошим. Троцкий проявил себя как умный и беспринципный политик: Миронов - это имя. В телеграмме И.Смилге 10 октября 1919 г. читаем: “Я ставлю в Политбюро ЦЕКА на обсуждение вопрос об изменении политики к Донскому казачеству. Мы даем Дону, Кубани полную “автономию”, наши войска очищают Дон. Казаки целиком порывают с Денинкиным”. Расчёт делался на авторитет Миронова - “посредниками могли бы выступить Миронов и его товарищи”. Имя Миронова задействовали для агитации, обращений. За этим следуют высокие назначения, награды, вплоть до почётного революционного оружия. И в финале, в феврале 1921 г. - обвинение заговоре, а уже 2 апреля - расстрел.
По мере того, как исход войны становился всё более и более очевидным, авторитетные партизанские командиры и крестьянские вожаки, способные вести за собой, становились ненужными, и даже опасными. Так, одно только заявление К.Вакулина о том, что Ф.Миронов на его стороне, обеспечило ему массовую поддержку. А.Сапожков явно принадлежал к типу беспартийных крестьянских вождей, способных увлечь за собой - чего стоит его требование к своим красноармейцам либо расстрелять его, либо дать ему и всему комсоставу полное доверие. Убеждённость в том, что именно его личность является цементирующим началом для дивизии, в итоге привела его к конфликту с партийными структурами.
Показательны слова А.Сапожкова, полагавшего, что “со стороны центра наблюдается недопустимое отношение к старым заслуженным революционерам”: “Расстрелян такой герой как Думенко. Если бы Чапаев не был убит, его бы, конечно, расстреляли, как, несомненно, расстреляют Буденного, когда будут в состоянии без него обойтись”.
В принципе, можно говорить о проводимой коммунистическим руководством на заключительном этапе Гражданской войны целенаправленной программе дискредитации и отстранения (истребления) выдвинувшихся во время войны народных командиров из казачьей и крестьянской среды, пользующихся заслуженным авторитетом, лидеров, способных повести за собой (может быть, даже уместно сказать, харизматических личностей).
Главным для казачества итогом Гражданской войны было завершение процесса “расказачивания”. Следует признать, что в начале 20-х гг. казачье население уже слилось с прочим земледельческим населением - слилось в плане своего статуса, круга интересов и задач. Точно так же, как указ Петра I о податном населении, в своё время, ликвидировал в принципе различия между группами земледельческого населения путём унификации их статуса и обязанностей, точно так же и проводимая коммунистическими властями политика в отношении земледельцев сблизила столь различавшиеся ранее группы, уравняв всех, как граждан “Советской республики”.
В то же время казачество понесло невосполнимые потери - было выбито почти полностью офицерство, погибла значительная часть казачьей интеллигенции. Множество станиц было уничтожено. Значительное количество казаков оказалось в эмиграции. Политическое подозрение в отношении казаков осталось надолго. Причастность, хотя бы косвенная, к белому казачеству или повстанческому движению оставляла клеймо на всю оставшуюся жизнь. В ряде районов большое число казаков было лишено избирательных прав. Под запрет попало все, что напоминало о казачестве. Вплоть до начала 30-х гг. шли методичные поиски “виновных” перед советской властью; обвинение кого-либо в причастности к “казачьей контрреволюции” оставалось самым серьезным и влекло неизбежно репрессии.

Казачий Дон: Пять веков воинской славы Автор неизвестен

Донское казачество в Гражданской войне

9 апреля 1918 года в Ростове собрался Съезд Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов Донской республики, который избрал высшие органы местной власти – ЦИК под председательством В.С. Ковалева и Донской совнарком под председательством Ф.Г. Подтелкова.

Подтелков Федор Григорьевич (1886–1918), казак станицы Усть-Хоперской. Активный участник установления советской власти на Дону на начальном этапе Гражданской войны. В январе 1918 г. Ф.Г. Подтелков был избран председателем Донского казачьего военно-революционного комитета, а в апреле того же года на I съезде Советов Донской области – председателем Совета народных комиссаров Донской советской республики. В мае 1918 г. отряд Ф.Г. Подтелкова, осуществлявший принудительную мобилизацию казаков северных округов Донской области в Красную Армию, был окружен и пленен восставшими против советской власти казаками. Ф.Г. Подтелков был приговорен к смертной казни и повешен.

И Ковалев, и Подтелков были казаками. Большевики специально выдвинули их, чтобы показать, что не настроены против казаков. Однако реальная власть в Ростове была в руках местных большевиков, которые опирались на красногвардейские отряды из рабочих, шахтеров, иногородних и крестьян.

В городах проходили повальные обыски и реквизиции, расстреливались офицеры, юнкера и все другие, кого подозревали в связях с партизанами. С приближением весны крестьяне начали захват и передел помещичьих и войсковых запасных земель. Кое-где были захвачены запасные станичные земли.

Казаки не вытерпели. С началом весны вспыхнули пока еще разрозненные казачьи восстания в отдельных станицах. Узнав о них, Походный атаман Попов повел из Сальских степей свой «Отряд вольных донских казаков» на север, к Дону, на соединение с повстанцами.

Пока Походный атаман вел свой отряд на соединение с казаками восставшей Суворовской станицы, восстали казаки под Новочеркасском. Первой поднялась Кривянская станица. Ее казаки под командованием войскового старшины Фетисова ворвались в Новочеркасск и выбили большевиков. В Новочеркасске казаки создали Временное донское правительство, в которое вошли рядовые казаки чином не выше урядника. Но удержать Новочеркасск тогда не удалось. Под ударами большевистских отрядов из Ростова казаки отошли на станицу Заплавскую и укрепились здесь, пользуясь весенним разливом Дона. Здесь, в Заплавской, они стали копить силы и формировать Донскую армию.

Соединившись с отрядом Походного атамана, Временное донское правительство передало П.Х. Попову всю военную власть и объединило военные силы. Очередным штурмом 6 мая Новочеркасск был взят, а 8 мая казаки при поддержке отряда полковника Дроздовского отбили большевистское контрнаступление и отстояли город.

Ф.Г. Подтелков (стоит справа) (РОМК)

К середине мая 1918 года в руках восставших было всего 10 станиц, но восстание стремительно ширилось. Правительство Донской советской республики бежало в станицу Великокняжескую.

11 мая в Новочеркасске восставшие казаки открыли Круг спасения Дона. Круг избрал нового Донского атамана. Им был избран Петр Николаевич Краснов. В довоенные годы Краснов зарекомендовал себя как талантливый писатель и прекрасный офицер. Во время Первой мировой войны П.Н. Краснов проявился как один из лучших кавалерийских генералов русской армии, прошел боевой путь от командира полка до командира корпуса.

Область войска Донского провозглашалась демократической республикой под названием «Всевеликое войско Донское». Высшей властью на Дону так и оставался Большой войсковой круг, избираемый всеми казаками, кроме находившихся на срочной военной службе. Избирательные права получили женщины-казачки. В земельной политике при ликвидации помещичьего и частного землевладения в первую очередь землей наделялись малоземельные казачьи общества.

Всего в ряды войск для борьбы с большевиками было мобилизовано до 94 тысяч казаков. Верховным вождем вооруженных сил Дона считался Краснов. Непосредственно командовал Донской армией генерал С.В. Денисов.

Донская армия делилась на «Молодую армию», которую стали формировать из молодых казаков, ранее не служивших и на фронте не бывших, и на «Мобилизованную армию» из казаков всех остальных возрастов. «Молодую армию» предполагали развернуть из 12 конных и 4 пеших полков, обучать ее в районе Новочеркасска и держать в запасе как последний резерв для будущего похода на Москву. «Мобилизованную армию» формировали в округах. Предполагалось, что каждая станица выставит по одному полку. Но станицы на Дону были разной численности, одни могли выставить полк или даже два, другие могли выставить лишь несколько сотен. Тем не менее общее количество полков в Донской армии с огромным напряжением довели до 100.

Чтобы снабжать такую армию оружием и боеприпасами, Краснов вынужден был идти на контакт с немцами, которые стояли в западных районах области. Краснов обещал им нейтралитет Дона в продолжавшейся мировой войне, а за это предложил наладить «правильный товарообмен». Немцы получали на Дону продовольствие, а взамен снабжали казаков захваченным на Украине русским оружием и боеприпасами.

Сам Краснов немцев союзниками не считал. Он открыто говорил, что немцы казакам не союзники, что ни немцы, ни англичане, ни французы Россию не спасут, а лишь разорят ее и зальют кровью. Союзниками Краснов считал «добровольцев» из кубанских и терских казаков, которые восстали против большевиков.

Явными врагами Краснов считал большевиков. Он говорил, что, пока они стоят у власти в России, Дон в состав России входить не будет, а будет жить по своим законам.

В августе 1918 года казаки вытеснили большевиков с территории области и стали на границах.

Беда заключалась в том, что Дон не был един в борьбе с большевиками. Примерно 18 % боеспособных донских казаков поддержали большевиков. Почти полностью на их сторону перешли казаки 1, 4, 5, 15, 32-го Донских полков старой армии. Всего донские казаки составили примерно 20 полков в рядах Красной Армии. Из среды казаков выдвинулись видные красные военачальники – Ф.К. Миронов, М.Ф. Блинов, К.Ф. Булаткин.

Почти поголовно большевиков поддержали донские иногородние, стали создавать свои части в Красной Армии донские крестьяне. Именно из них была создана знаменитая красная конница Б.М. Думенко и С.М. Буденного.

В целом раскол на Дону получил сословную окраску. Казаки в подавляющем большинстве были против большевиков, неказаки в подавляющем большинстве большевиков поддерживали.

В ноябре 1918 года в Германии произошла революция. Перая мировая война закончилась. Немцы стали возвращаться на родину. Поставки оружия и боеприпасов на Дон прекратились.

Зимой большевики, отмобилизовав в целом по стране миллионную Красную Армию, начали наступление на запад, чтобы прорваться в Европу и развязать там мировую революцию, и на юг, чтобы подавить, наконец, казаков и «добровольцев», мешающих им окончательно утвердиться в России.

Казачьи полки стали отступать. Многие казаки, пройдя свою станицу, отставали от полка и оставались дома. К концу февраля Донская армия откатилась с севера к Донцу и Манычу. В ее рядах оставалось всего 15 тысяч бойцов, еще столько же казаков «болтались» в тылу армии. Краснов, в котором многие видели немецкого союзника, подал в отставку.

Уверенные в непобедимости Красной Армии большевики решили раз и навсегда раздавить казачество, перенести на Дон методы «красного террора».