В древнем Риме законом являлось решение комиций — народного собрания того или иного вида. Для полной силы закона требовалось содействие трех органов римского государства

РИМСКОЕ ПРАВО

Регулирует достаточно широкий круг отношений, особо тщательно была разработана защита частной жизни/собственности. На базе римского права сложилась богатая правовая культура, ставшая достоянием мира. Римская юриспруденция стала основой все юриспруденции мира.

Периодизация. Периодизация римского права не совпадает с периодизацией развития права:

Древнейший период(6-серидина 3 века до н э) Римское право характеризуется архаичностью, замкнутостью, неразвитостью основных правовых институтов, связью с религией.

Предклассический(середина 3 века до н э-1 век н э) В этот период получает развитие преторское право и все институты права.

Классический(1-3 века н э) В этот период Римское право освобождается от остатков патриархальности и превращается в светскую юридическую науку. Именно в этот период оно достигает наивысшего рассвета.

Постклассический период(4-6 века н э) В связи с разложением рабовладельческого общества, римское право перестает развиваться, и достижения в римском праве связаны с его систематизацией и приспособлением формирующимся феодальным отношениям(характерно прежде всего для Византии)

РАЗВИТИЕ ИСТОЧНИКОВ ПРАВА

Роль жрецов, коллегия понтификов, которая присвоила себе привилегию в формировании и толковании норм права. Понтифики были, по сути, первыми юристами

Правовые обычаи

Законодательство первых римских царей

Законы 12 таблиц (451-450 до н э)

Решение народных собраний (имели силу закона) и в первую очередь центуриатных собраний.

Наиболее важным источником становятся эдикты преторов, на базе которых на ряду с цивильным правом(право городской общины) вырастает новая правовая система – преторское права и право народов (jus gentium)

Роль римских юристов в развитии права (самостоятельно изучить) начиная с середины 3 века до н э римская юриспруденция приобретает открытый светский характер. Юристы играли важную роль в судебной практике, давали юридические консультации(особенно по вопросам судебного процесса) редактировали и составляли юридические акты, принимали участи в судебном процессе. Римские юристы составляли многочисленные труды, которые предназначались, как и для учебных целей, так и для практического использования и особое место занимали конституции Гая(систематически излагали римское право в учебных целях) весты Юстиниана.

В принятом законе выделялись 3 части:

Инициатор закона

Правовая норма

Принятый закон немедленно вступал в силу, и если текст был очень важным, он выставлялся на форуме

Уже к концу первого века с разложением республиканского строя и созданием империи, особую роль начинает играть законодательство императора. Акты императорской власти(конституции) делились на следующие основные виды:

Эдикты (юридически обязательные только при жизни данного императора, но уже со второго века начинают соблюдаться и приемниками)

Рескрипты (советы/ответы императора магистру, которые запрашивают правовые консультации по правовым вопросам)

Декреты (решения, вынесенные императором в судебных делах)

Мандаты (инструкции, адресованные правителям провинций)

ЗАКОНЫ 12 ТАБЛИЦ

Обычно появление законов 12 таблиц связывают с борьбой плебеев с патрициями за уравнение своих прав. Была создана специальная комиссия из 10 децемвиров (входят только патриции) Первоначальный текст не удовлетворил плебеев, и была создана новая комиссия, куда вошли плебеи и законы были записаны на 12 деревянных досках. Затем они погибли в 387 году при нашествии галлов и в оригинале не сохранились и были позже (18-19век) реконструированы на основе фрагментов и сочинений римских юристов (Цицерона, Гая) По своей сути законы 12 таблиц представляли обработку обычного права. Известное влияние оказало и греческое право, а так же были включены отдельные новые положения, отступавшие от норм обычного права (система штрафов к примеру). Законы 12 таблиц отражали сравнительно низкий уровень развития римского общества и правовой техники. Они были изложены в виде кратких повелительных суждений и запретов, но, несмотря на эти недостатки, они достаточно полно отражали потребности римского общества.

ХАРАКТЕРИСТИКА ВЕЩНОГО ПРАВА

Законы 12 таблиц четко делят вещи на две категории:

Земля, вода, рабы, рабочий скот

Остальные вещи

Особое внимание уделяется способам приобретения вещных прав и классификация самих вещей. По способу приобретения все вещи, которые находились в хозяйственном обороте и могли быть объектом права собственности, делились на:

Манципируемые (относятся земли в Италии, рабы, рабочий скот; все остальные вещи относились к не манципируемым)

Не манципируемые

Отчуждение вещей первой группы могло осуществляться только манципации. Для продажи вещей требовалось наличие 5 свидетелей, весовщика, куска меди, продавца/покупателя. Приобретатель, держа в руках кусок меди, торжественно произносил клятву.

Позднее стал появляться еще 1 формальный способ передачи права собственности как на манципируемые вещи, так и не манципируемые вещи(in pure cessio) это фиктивный судебный спор, который разыгрывался в присутствии претора. Обычно покупатель делал вид, что вещь принадлежит ему, торжественно об это заявляя, если противоположная сторона не возмущалась, то сделка завершалась

По законам 12 таблиц вещь могла быть приобретена в собственность в силу давности владения. Закон запрещал приобретать право собственности по давности лишь в отношении краденых вещей. Для движимых вещей срок давности 1 год, для недвижимых вещей 2 года. Особым видом вещного права было ограниченное право пользования чужой вещью. Возникли с появлением частной собственности.

ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ПРАВО

Законы 12 таблиц регулируют обязательственные отношения, как из договора, так и из деликтов. В силу неразвитости товарно-денежных отношений договоры были не многочисленными и отличались ярко выраженным формализмом. Главное внимание обращалось на внешнюю оболочку, а не на содержание.

Договоры носили односторонний характер. Правом требования наделялась только 1 сторона – кредитор, а на должника возлагались только обязанности. Особое внимание уделялось форме договора. Первая форма – nexsum (договор, подобно манципации, заключался в присутствии не менее 5 свидетелей, весовщика, посредством меди и весов; произнесением особой словесной формой кредитором, в котором излагалась суть обязательств должника. Если должник не выполнял обязательства в срок, то кредитор мог наложить на него руку и держать в своем доме в течении 60 дней. За это время он трижды выводился на форму, в надежде, что кто-нибудь за него заплатит, если этого не происходила то должника продавали в рабство до 313 до н э, когда было запрещена продажа в рабство, но если должник был должен нескольким лицам (3) то закон предписывал его разрубить на части. Таким образом, характерная черта этого договора состояла в том, что взыскание было направлено на саму личность должника). Вторая форма – заключение договора, посредством стипуляции. Кредитор задавал должнику вопрос, а должник должен в утвердительной форме ответ. Исполнение договорных обязательств посредством стипуляции было строго ограничено тем, что было сказано в вопросе и ответе.

Обязательство из деликтов. По своему содержание деликты распадались на 2 группы: 1) направленные против личности (относились личная обида, членовредительство, воровство. По закону 12 таблиц, на вину не обращалось внимание, достаточно было самого факта и это обязательство выражалось чаще всего в обязанность уплатить штраф в пользу потерпевшего от 25 до 200 ассов, но в случае членовредительства и кражи когда вор был пойман споличным, допускалась смертная казнь. Вор, совершивший ночную кражу, мог быть убит на месте. Законам 12 таблиц известны и публичные деликты – это те, которые наказывались от имени публичного народа и шли не частным лицам, а государству. К ним относились преступления против республики. 2) направленные против имущества.

БРАЧНО-СЕМЕЙНОЕ ПРАВО

Римская семья в эпоху 12 таблиц была семьей патриархальной. Главной ее был патерфамилиар. Он мог продать в рабство жену и детей, при всех подвластных ему. Члены римской семьи, кровные родственники и не родственники объединялись общим названием – агнатов. К ним относились: жена, жены сыновей, внуки, усыновленные лица. Агнатская связь была не семейной, а юридической, то есть не кровной. Братья признавались агнатами второй степени и основанием для этого служило то, что в свое время до смерти их отца все они находились под одной властью и проживали в одном доме. Все другие кровные родственники назывались кагнатами. Так дочь, выйдя замуж, переходила в другую семью и становилась по отношению к своей прежней семье кагнаткой и отец утрачивал над ней всякую власть. Условия заключения брака:

Брачный возраст – 12 лет для девушек, 14 для мужчин

Принадлежность и жениха и невесты к патрицианскому роду

Отсутствие близкого родства

Формы заключение брака:

Брак заключался путем религиозного обряда, в присутствии жрецов, 10 свидетелей

Простое сожительство (синеман/конкубинат) В этом случае каждый их супругов мог прервать брачные отношение и супруги пользовались равными правами, но специфическая черта этого брака в том, что жена должна была ежегодно возобновлять его. Жена должна быть не менее 3 ночей в году проводить вне дома мужа, если этого не происходило, то жена попадала под власть мужа, брак становился обычным. В этом случае жена должна была приносить приданое, чтобы облегчить права детей.

НАСЛЕДОВАТЕЛЬНОЕ ПРАВО. Наиболее ранней формой было наследование по закону. По закону 12 таблиц уже хорошо знакомы завещательные распоряжения. В самое раннее время завещатель должен был добиваться своего завещания народным собранием. А затем, когда это уже не требовалось – объявлять о своей воле народу. С этим порядком вскоре стал конкурировать более просто порядок – завещатель, с помощью обряда манципации совершал фиктивную продажу своего имущества доверенному лицу. После смерти завещателя доверенное лицо должно было передать это имущества наследниками в соответствии с волей завещателя. Наличия завещания устраняло всех неуказанных в нем законных наследников.

Если не было завещания, то все сыновья получали равную долю имущества. Если сын умирал, не оставив после себя детей, то последние получали равную долю своего отца. Если ближайший наследник не принимал имущества, то такое имущество признавалось выборочным и становилось общей собственностью свободных граждан Рима.

УГОЛОВНОЕ ПРАВО. Дошедшие до нас отрывки из законов 12 таблиц содержат сравнительно не большой перечен уголовно наказуемых деяний. Римское право относило к ним только такие правонарушения, которые наносили вред всему государству. Разграничения между частным и публичным интересом носили несколько искусственный характер. Например, кража приравнивалась к интересам частного интереса, а уничтожение посевов к уголовным преступлениям. Римское право в эпоху 12 таблиц знает различия между умыслом и неосторожностью, устанавливая различную степенно ответственности. В отдельных случаях предусматривалось смягчение наказания для несовершеннолетних. В законах 12 таблиц не получили еще разработки общие принципы уголовной ответственности (вина, соучастие) Круг преступлений был еще не широк. На первом месте стояли преступления против республики. Наиболее распространенные были подстрекательство врага римского народа к нападению на Рим, распевание песен, содержащих клевету на государственных лиц, преступления против собственности, против личности.

Уголовное право носило классовый характер, ибо рабы наказывались более строго, чем знатные. Спектр наказаний был довольно широким

СУД И ПРОЦЕСС Процесс по гражданским делам назывался легиксационный. Такой процесс предусматривал две стадии: 1) in duie, 2) in judicio. На первой стадии дело рассматривалось купретором, к которому лично должны были явиться истец и ответчик. Обязанность вызова ответчика лежала на истце, и неявка ответчика давало право истцу наложить на него руку, то есть поступить с ним как с неоплатным должником. Истец в специальных формулах объявлял свой иск купретору. Если ответчик соглашался, то процесс завершался на первой стадии, но, как правило, и ответчик в особых формулах изъявлял свои претензии. Выработано 5 основных формул. Наиболее распространенные формы – торжественное заявление сторон; вносили залог, который терялся проигравшим в пользу казны. Нарушение одной из сторон этих формул автоматически вело к проигрышу дела. Если же обе стороны у претора соблюдали установленную процедуру, то дело переходило во вторую стадию и рассматривалось назначенным претором судьей или коллегией судей, которые разрешали спор по существу. На этой стадии допускались представители и адвокаты. На этой стадии судья и стороны не были связаны никакими формальностями. Судья знакомились с доказательствами, речами сторон, и решения судей были окончательными и обжалованию не подлежали.

Глава 4 ЖИЗНЬ И ЗАКОНЫ

Римское право. - Учреждения. - Управление империей

Большинство современных государств, особенно те, что прямо или косвенно испытали влияние европейской философии XVIII века, очень многим обязаны Риму. Понятия, которыми обозначаются названия государственных учреждений, заимствованы из римского словаря, но при сходстве понятий мы не должны забывать о некоторых важных отличиях, которые подчеркивают оригинальность римского права и историю его становления, имеется в виду и организация полиса, и функционирование правосудия, и признание прав личности. Например, если современный магистрат - это прежде всего судья, то магистрат в Риме был одновременно и судьей, и лицом, которое наделено и другими полномочиями, и, согласно Монтескье, одни полномочия относятся к сфере исполнительной власти, а другие - к сфере законодательной власти. Не забудем также, что и понятия закона в Риме и в наши дни не идентичны. Закон тогда представлял собой волю народа, выраженную в определенной форме, и мог применяться к различным объектам, не только таким, как объявление войны, инвеститура должностных лиц, распределение земель, но и усыновление простым частным лицом ребенка, принадлежащего к другой семье. При этом очень важные законодательные меры, напротив, не зависели от закона. К ним относится, например, ведение финансовых дел: не было государственного бюджета, который бы ежегодно утверждался народом, финансы государства зависели только от руководства сената. Кроме того, любое должностное лицо обладало правом издавать эдикты, которое, бесспорно, относится к законодательной сфере. В то же время консул имел очень широкие полицейские полномочия, он мог взять на себя ответственность изгнать из Рима того или иного человека, поднять войска и прочее, если считал подобные действия полезными для выполнения миссии, которую налагала на него должность. Ни для гражданских дел, ни для уголовных, ни для конституционных проблем не существовало письменного кодекса, но действовали только обычаи, которые имели силу закона, хотя никогда не являлись предметом народного голосования. Римская конституция никогда не была результатом интеллектуальной деятельности одного человека или группы; она формировалась подобно живому организму, который постепенно приспосабливался к меняющимся условиям своей среды обитания, и таким образом ему удавалось выжить.

В Риме эпохи царей и даже еще в течение длительного времени в период республики судебное право и государственное право не были разделены. Царь, как впоследствии консул, являлся хранителем всей совокупности правил, предназначенных для установления отношений отдельных лиц друг с другом и с полисом. Первостепенная функция царя (затем консула) состояла в том, чтобы знакомить римлян с этими правилами по мере необходимости, в соответствии с возникавшими обстоятельствами. Царь восседал на помосте перед толпой и отвечал на вопросы, которые ему задавали обращающиеся за советом. Чаще всего проблемы, которые поднимались, были гражданского или уголовного характера, например жалоба истца, ставшего жертвой некой несправедливости или считавшего себя таковой. Решения, принятые царем (или консулом) при исполнении обязанностей, зависели только от его настроения, укрощаемого обычаем. По этой причине право предшествовало закону; конституционные нормы являлись лишь частным случаем этого права, от которого они освобождались очень медленно, запоздало и всегда несовершенно. Это объясняет нам, почему вплоть до конца империи императоры занимаются законотворчеством во всех видах судов. Они это делают не как абсолютные монархи, которые захватили прерогативы, принадлежавшие до них народу, а как преемники республиканских судей и, более того, царей. За кем бы ни сохранялся этот участок власти, носитель власти приобретал в качестве основной обязанности обеспечение и поддержание порядка, того мирового порядка, забота о котором, как отмечалось, чрезвычайно волновала сознание римлянина. И если гражданское или уголовное право имеет целью поддержание порядка в отношениях между отдельными лицами, то конституционное право имеет целью его поддерживать или обеспечивать в отношениях между частными лицами (или общностями) и полисом. Оно происходит от права по своей природе и в итоге утверждается среди прочих правовых институций. По этой причине нам необходимо рассмотреть функционирование права, прежде чем показать возникновение и эволюцию конституционной системы римлян.

Право в Риме происходит непосредственно от морали, в том смысле, что оно, как и сама мораль, имеет честолюбивую цель обеспечивать стабильность в полисе. Как и мораль, оно эволюционирует: обычаи, унаследованные Римом со времени образования государства, не оставались неизменными, они эволюционировали вместе с самим городом, приспосабливаясь к меняющимся условиям. Абсолютным императивам общества соответствовали законы, оставлявшие все расширяющееся место для прав отдельной личности и строгой законности, постепенно сменявшееся поиском справедливости.

На самом деле, римское право начинается для нас с Законов двенадцати таблиц - так назывался свод законов, который, по преданию, был составлен в первой половине V века до н. э. децемвирами - комиссией из десяти членов. Эта акция была предпринята, как гласит легенда, по решительному требованию плебеев, которые жаловались, что право, поскольку оно до сих пор являлось только устным, не применялось на равных условиях и зависело от произвола должностных лиц, которые в это время были в обязательном порядке патрициями. Децемвиры начали свою работу с изучения дел в греческих городах, чтобы воспользоваться чужеземным опытом. Результат их усилий был кратко изложен в двенадцати вырезанных таблицах, которые были выставлены на Форуме, около Ростр.

Естественно, что текст этого кодекса до нас не дошел совсем, но античные авторы цитировали из него обширные пассажи, так что мы его знаем достаточно хорошо. Можно констатировать, что в нем содержалось большое количество правил различного характера. Некоторые из них свидетельствуют с полной очевидностью о религиозных истоках права, и сам по себе факт, что предписания для отправления обрядов фигурируют рядом с законами чисто гражданского значения, указывает на то, что действительно обе области еще не полностью разделились. Например, заметно изобилие правил, касающихся погребений: запрещалось хоронить или сжигать труп в самом городе, обтесывать скребком дерево для похоронного костра, женщинам запрещалось царапать щеки и выкрикивать жалобы, запрещалось класть на погребальное ложе приношения из золота, но можно было оставлять покойному золотые зубные коронки. Децемвиры предусмотрели использование заклинаний, при помощи которых колдун мог перенести урожай с одного поля на другое. Двенадцать таблиц, как можно заметить, сохраняют опыт очень древнего прошлого. Но если их сравнивать с законами, относящимися к царской эпохе - некоторые из них до нас дошли, - то можно видеть, что таблицы откликались на изменения, происходящие в жизни людей, в обществе и религии.

Большинство законов, приписанных Ромулу или Нуме, действительно носили религиозный характер. Они касаются случаев нарушения священных запретов и даже предусматривают случаи открытого божественного вмешательства в правосудие.

Таково, например, отношение к смерти человека, которого поразила молния: «Если человека поразила молния, то пусть не кладут труп на колени и пусть ему не делают положенных похорон». В царских законах приговор к смертной казни часто совпадал по смыслу с жертвоприношением, сопровождаемым леденящим кровь восклицанием sacer esto. Правонарушитель не принадлежал больше человеческому сообществу, он принадлежит богам. Наказание не имело характера прямого нравственного урока, а исходило из законов религиозного поведения. Иначе как объяснить следующий закон (из законов Нумы): «Если кто-либо выкопает межу, то пусть и он и быки будут принесены в жертву богам»? Проступок сам по себе есть грязное пятно, которое представляет собой угрозу для целого города, так как компрометирует рах deorum, доброе соглашение с богами. Смерть виновника и уничтожение всего, что принимало участие в этом осквернении, является мерой безопасности, а не нравственным наказанием.

Сохранение этой концепции очевидно еще в Законах двенадцати таблиц. Вот закон: «Если патрон совершает обман по отношению к клиенту, пусть он станет sacer». Или закон, по которому приговаривался отцеубийца (то есть, без сомнения, убийца свободного человека). Преступление против религиозных установлений уже не является господствующим принципом уголовного права; он действует только в некоторых особо тяжелых случаях, для которых понятие нарушения религиозного запрета остается. Более часто встречается замена его идеей возмещения убытков за причиненный вред. Известно, что смягчение первоначального закона было характерно для развития греческого права (в частности, афинского) в конце VI века до н. э. Вполне возможно, что децемвиры были знакомы с этим обстоятельством, а практическое его применение было им известно из законов греческих колоний Южной Италии. Это нововведение имело значительные последствия. Благодаря ему в городе устанавливался сам принцип правосудия: suum cuique tribuere - воздавать каждому свое, по крайней мере отдавать свое, восстанавливать по возможности предшествующее состояние. Вероятно, что сама идея этого возмещения была близка Риму еще до греческого влияния; но возможно, что греческое влияние способствовало более ясному осознанию римлянами этого понятия и, следовательно, скорейшему становлению права. Иногда факт возмещения принимает форму возмездия, но только в том случае, если обе стороны не пришли к соглашению о возмещении, и почти исключительно в случае физического ущерба (для которого трудно зафиксировать расценки по возмещению). Обращение к акту возмездия всегда было исключительным средством; чтобы избежать его, закон определял точные цифры, например «возмещение убытков» стоимостью в триста сестерциев, в случае если кто-либо сломает кость свободного человека, и ста пятидесяти - если жертвой окажется раб.

Таким образом, мы наглядно можем себе представить становление закона, представить, как понятие ответственности разделяется на составляющие: ответственность по возмещению и ответственность за кощунство. Таким образом, за кражу урожая, «полученного благодаря плугу», если она имеет место ночью, нарушитель приносится в жертву Церере, форма казни (виновный привязывается к колонне, его секут прутьями, до тех пор пока не наступает смерть) носит ритуальный характер, но за то же преступление, совершенное несовершеннолетним, следует бичевание по милости претора и возмещение суммы украденного или удвоение этой суммы. Таким образом, денежные санкции, а именно они заменяют в случае малолетства жертвоприношение Церере, применяются как форма наказания в той степени, в какой оно превосходит действительную стоимость причиненного убытка.

Интересно посмотреть, как в Законах двенадцати таблиц отразились традиции и образ жизни римских патрицианских gentes, а также и то, что лежало в основе городской юридической практики, и то, что отвечало крестьянским обычаям. К сожалению, такой анализ можно провести только гипотетически, результаты будут неопределенными, система доказательств, почерпнутая у римских историков права, - противоречивой.

Без сомнения, многие из предписаний в Законах двенадцати таблиц направлены на обстоятельства сельской жизни. Там часто встречаются вопросы, связанные с урожаем, количеством произрастающих или срубленных деревьев, с потравами, совершенными животными в полях. И это естественно в обществе, экономика которого почти исключительно основывалась на сельскохозяйственном производстве. Ничто не указывает на то, что эти элементы более древние, чем остальные. Вся практика, напротив, обращена к городскому должностному лицу, претору, и нет даже следа специального сельского правосудия; оно, так же как и родовое право, имеет совершенно другой контекст, влияние которого на предысторию права несомненно. Во времена Законов двенадцати таблиц право является исключительно городским; и это подтверждается преданием об обстоятельствах, которые способствовали кодификации права децемвирами: именно плебеи, по требованию которых (и были составлены Законы двенадцати таблиц, представляют преимущественно городской элемент populus romanus. Разумеется, римское право изначально родилось в обстоятельствах существенной двойственности города. Поскольку плебс существовал за пределами gentes, необходимо было наличие независимого арбитра, способного урегулировать конфликты, появляющиеся не только между gentes, но (и это оказалось более важным для развития права) между ними и отдельными индивидами, которых не защищала никакая промежуточная группа между ними и государством.

Одной из наиболее долговременных черт римского права (именно она имела более всего последствий) является привилегированное положение, которое было предоставлено главе рода, pater familias: он один обладал полнотой ответственности, был абсолютным собственником, единственный имел возможность возбуждать дело в суде. Мы уже упоминали о том, что внутри семьи ни сын, ни жена первоначально не обладали никакими правами, никакой правосубъектностью. И если бы существовали семьи только такого типа, то государство вынуждено было бы регулировать отношения между patres. Все остальное зависело бы от суда семьи, семейного совета, о существовании и роли которого в некоторых случаях мы уже рассказывали. Право свелось бы к нескольким обычаям, известным только patres, и к упорядоченным религиозным правилам, которые сохранялись бы понтификами. Но существование плебса, его увеличение, его растущая значимость в экономической деятельности (плебеи изначально сконцентрировали в своих руках ремесленное производство и торговлю) вызвали потребность в организации правосудия, обращенного, прежде всего, к лицам, а не к группам. Шел постепенный процесс дезинтеграции gentes, который и привел к составлению Законов двенадцати таблиц, закреплению надродовой власти, к которой любой может обратиться по собственному делу и привести ее в движение при четко предопределенных условиях.

Законы двенадцати таблиц рассматривались римлянами как начала всего гражданского права, и это справедливо, так как в них были сформулированы все основные нормативы, которые управляли Римом до и после конца Римской империи и после ее падения. Прежде всего это принцип, который остается актуальным до сих пор, - privilegia, то есть запрещение законов для отдельных лиц. Закон должен носить универсальный характер - это фундамент, на котором зиждется свобода и юридическое равенство. Кроме того, этот кодекс утверждал право любого гражданина обжаловать в народном собрании любое решение должностного лица по своему усмотрению, которое влекло уголовное наказание (смерть или изгнание). Право апелляционного обжалования (jus provocations) составляло очень важное ограничение imperium судей. Пример его применения традиционно связывается с легендой о Горации, победителе трех Куриациев и убийце своей сестры. Приговоренный к смерти царем в силу закона о parricidium (то, что является очевидным анахронизмом, так как приговор должен был выноситься отцом, в строгом соответствии с родовым обычаем), он апеллировал к народу, который, менее чувствительный к преступлению, чем к славе виновника, выносит оправдательный приговор. Мы не знаем, существовало ли действительно право апелляции к народу в царскую эпоху, но в принципе в этом деле нет ничего невозможного, поскольку общественная жизнь города в самый древний период могла руководствоваться политическими концепциями этрусков и использовать механизмы конституционной практики, заимствованные у греков. И конечно же, со времени Законов двенадцати таблиц должностные лица, облеченные верховной властью, утратили (если они им обладали когда-то) право казнить гражданина без народного решения. Однако jus provocations осуществлялся только в городе и только между людьми, носившими тогу (в гражданской жизни). Командующий армией использовал imperium со всей строгостью, в том числе данную ему власть распоряжаться правом жизни и смерти гражданина, завербованного в легионеры. Считается, что внесенные законом ограничения внутри города Рима вторичны и составляют политическое достижение. Но некоторые факты указывают на то, что это архаичная черта, присущая природе самой imperium: известно, например, что командующий армией не мог проникнуть внутрь pomerium, не рискуя лишиться своей должности. Ауспиции полководца отличались от городских ауспиций. Ниспосланные богами знамения утрачивали свое значение сразу же, как только выходили за пределы pomerium. Предзнаменования, полученные на Капитолии или на Комиции, не считались действительными на Марсовом поле. Как бы то ни было, право апеллировать к народу имело большие последствия для юридической жизни; гарантированное религиозными обрядами, оно продолжало применяться до начала империи; только с монархическим развитием императорской власти оно вышло из употребления.

Самая значительная часть Законов двенадцати таблиц, касающаяся деталей правовой процедуры, наиболее ее выразительных черт, уже зафиксирована. Первым принципом был следующий: к закону можно прибегать только в точно определенных случаях, предусмотренных законом и являющихся объектом специальных формулировок. Если не существовала формулировка, касающаяся предусмотренного случая, истец не мог вчинить иск. Например, человек, у которого похитили раба или от которого убежал раб, должен был обратиться к должностному лицу (вначале это был консул, затем претор - после учреждения должности судебного претора в 367 году до н. э.) со словами: «Я утверждаю, что этот человек принадлежит мне в силу права Квиритов». Именно эти сакраментальные слова следовало произнести, исключая любую другую формулировку. Должностное лицо, признавая ритуальную формулировку, объявляет дело открытым и определяет вопрос, который должен рассмотреть суд. Но он не выносит на основе этого постановления, он высказывает условно то, что может быть решением, в случае если претензии истца справедливы. Фактическое решение выносится арбитром, назначенным претором, иногда по согласию сторон. Этот арбитр и является судьей (judex).

Первая явка в суд в присутствии претора сопровождалась церемониалом, целой маленькой драмой, схема которой в случае actio sacramenti выглядела так: истец должен был обратиться к противоположной стороне в присутствии должностного лица, произнося формулу: «in jus te voco» («я взываю к тебе по праву»). Ответчик должен был повиноваться; если он сопротивлялся, истец имел право прибегнуть к силе, но в присутствии свидетелей. Тем не менее ответчик мог потребовать, чтобы судебное действие было перенесено, обещая предстать перед судом в указанный день, но должен был найти поручителя. Когда назначенный день наступал, обе стороны представали перед судьей. Если оспаривалось право собственности на движимый предмет, то предмет должен был быть представлен и стороны (каждый из них был вооружен палкой, festuca, символизирующей копье) совершали подобие поединка. Если спор касался земельной собственности, она символизировалась комом земли или черепицей. Тогда должностное лицо вмешивалось и требовало от бойцов объяснений; истец утверждал свое право; ответчик, если он полагал, что правда на его стороне, выставлял свое требование. Каждый из них произносил sacramentum, под эту клятву выкладывая определенную сумму, настоящий залог на пари. Тот, чья клятва после расследования была признана не соответствующей истине, лишался залога, и деньги посвящались искупительной жертве по причине того, что была произнесена ложная клятва. Такова была первоначальная схема. Когда право отдалилось от религиозных форм, гарантийный залог больше не использовался для искупления лживой клятвы. Теперь он принимает форму простого штрафа и выплачивается только после вынесения решения по существу процесса.

Существовали другие процессуальные формы, о которых мы знаем намного меньше. Вероятно, все они имели одинаковую цель: обязательное присутствие в суде, чтобы судья мог вести дело в суде. Судья находился на Форуме с утра, и стороны были обязаны представить дело до полудня; не явившаяся сторона автоматически осуждалась. Если решение не было принято до захода солнца, дебаты переносились на следующий день, осуждение в ночное время и в закрытом помещении считалось незаконным. Юпитер Fidius (бог светящегося неба и клятвы) должен был присутствовать во время дебатов. Это предписание говорит об очень древней, широко распространенной в древнем мире системе верований: вмешательство божества эффективнее, когда его материальное изображение «взирает» на происходящее, в котором желательно его участие.

Существенной чертой этого древнего состояния права было непременное использование истцом правильной формулировки - только это давало возможность возбуждать гражданское дело. В первые столетия истории Рима эти формулы, зафиксированные раз и навсегда, считались секретными, их список охранялся понтификами. Только в 304 году до н. э. секретарь Аппия Клавдия опубликовал сборник, скорее всего, по распоряжению хозяина. Однако вскоре стала очевидна уязвимость слишком жесткой системы, плохо приспособленной к бесконечному разнообразию реальных случаев, ограниченной устаревшими представлениями о городе. Например, никакой формулировки не было предусмотрено для того, чтобы выносить решение по спорам между гражданами и Перегринами, чужестранцами в римском городе. Перегрины не пользовались никаким правом и, следовательно, их сделки с гражданами не были защищены. Развитие римских завоеваний, идущих вместе с развитием торговли, а также развитие разнообразных отношений с внешним миром вынуждали расширить древнюю концепцию. Постепенно взамен традиционной устной формулировки начинает употребляться точная письменная формула, приличествующая каждому случаю исковых требований. В то же самое время письменная формулировка стала содержать некоторые юридические фикции, благодаря которым стали возможны постановления, распространяющиеся и на Перегринов, до сих пор действовавшие исключительно для граждан. Эта практика была официально узаконена lex Aebutii (около 150 до н. э.). Но древние legis actiones окончательно были уничтожены только при Августе.

Новая система, per formulae, основывается на той же двойственности, что и предшествующая. Она также включает инстанцию in jure, перед претором (там, где необходимы письменные формальности), и инстанцию in judicio, перед судьей. Деятельность судьи оказывается более скрупулезной: он обязан рассматривать фактические обстоятельства дела, констатация которых требует автоматически, в силу закона, сумму возмещения; по формулировке, данной претором, судья имеет право сам, по справедливости, определять значимость ущерба или, если речь идет о выполнении контракта, судить об искренности сторон. Со своей стороны, претор уже не только простой официальный свидетель, инициирующий судебное дело и контролирующий его законное развитие; система per formulae предоставляет ему большую инициативу. В определенной степени именно претор создает закон. И действительно, когда он вступает в должность, он обнародует эдикт, в котором перечисляются принципы, согласно которым он будет действовать. Теоретически эдикт претора, изданный в силу его imperium, зависит исключительно от его благоразумия; действие эдикта прекращается в конце года, когда истекает срок должности его составителя, и не имеет никакого значения для преемника. Действительно, преторы один за другим представляют свой эдикт, составление которого является делом юрисконсультов, профессиональных советников судьи, как правило, они ограничиваются вводом второстепенных изменений по мере появления новых потребностей. Постепенно, таким образом, юриспруденции и практике гражданское право обязано больше, чем законодательным нововведениям, распространяющимся политическими властями - народными собраниями или сенатом. Облеченный imperium, претор мог проявить инициативу, чтобы сглаживать недостаточность права. Естественно, что эти инициативы были ограничены принципом libertas, положением, определяющим права граждан и главным образом ius provocationis, основной защитой от произвола.

Множество очень важных постановлений были введены этим «преторским правом» (часто называемым jus honorarium, потому что оно завершалось вместе с осуществлением самой honos, должности магистрата). В результате jus honorarium возникали, например, исключения, внесенные в формулировки, подталкивали судью к принятию отрицательного решения. Таково исключение в связи с «умыслом»: претор приглашает вынести то или иное решение - если становится явно, что исковое требование не основано на надувательстве со стороны истца, не противозаконно (и не станет таковым) в использовании общих положений права. Именно jus honorarium выработал условия права собственности, смягчив старое представление о квиритской собственности (признаваемой исключительно за гражданами, абсолютной в принципе, без ограничения) и приспособив его к новым условиям, связанным с завоеваниями. Когда право собственности признавалось исключительно за гражданами, то все остальные подданные Рима, таким образом, в принципе лишались права обладать собственностью, что на практике приводило к дестабилизации общественного порядка. Таким образом, преторы подготовили теорию фактической собственности, possessio, в силу своего imperium приказывая каждому соблюдать право possessors (фактических собственников). Собственность как таковая определялась некоторыми обязательными правилами: собственность не могла быть результатом насилия, собственник должен иметь желание обладать собственностью, предъявлять доказательства пользования собственностью на определенное время. Эта теория, чрезвычайно важная для узаконивания собственности перегринов, применялась и к гражданам для получения ими в собственность завоеванных земель - ager publicus, которые принадлежали народу и не могли быть квиритской собственностью. Поскольку следовало действительно обеспечивать использование земли для обработки и, следовательно, гарантировать стабильность права на нее для тех, кто ее занимал, за ними признали право possessio, которое всегда можно было отозвать, но только законными способами. Практически для лишения права собственности необходимы были законы, поставленные на голосование народным собранием. Это были аграрные законы, объект жестоких противостояний в конце республики, поскольку за ними последовала отмена права собственности для захватчиков (обычно представители крупной знати, которые, и только они, имели средства брать на себя эксплуатационные расходы), чтобы учредить колонии.

Преторское право в итоге составило основу гражданского права. При Адриане оно официально признается: в 129 году н. э. юристу Гаю Сальвию Юлиану было поручено придать ему окончательную форму. Таким образом, в римском государственном законодательстве был закреплен результат законотворческой деятельности юристов, которые на протяжении столетий, опираясь на собственный опыт, строили фундамент для дальнейшего развития гражданского права. Так завершилась законодательная деятельность судей. Отныне инициатива принадлежала исключительно императорам, эдикты и рескрипты которых сыграли в эволюции права роль, которая прежде принадлежала преторам.

Удивительно, что именно во II веке до н. э. начинается процесс послабления гражданского права, механизм становления которого мы только что показали. Право сыграло важную роль в открытости города, которая становится характерной для этой эпохи. Однако политических и экономических факторов было бы недостаточно для эволюционирования обычаев и юридической практики без влияния философии, которая имела большое значение в политической жизни Рима. Идеи греческой философии накладывались на изменения, происходившие в реальной жизни, и через восприятие юристов влияли на новые обстоятельства. Складывалось понимание того, что существующее право в несовершенной форме, - а следовательно, способной к совершенствованию, - через посредничество законов и традиций отражает естественное право, данное богами, и в этом смысле оно по самой своей природе относится к креации и является частью мирового порядка. Из тех способностей, которыми обладает человек, только способность мыслить дает ему возможность понимать цель креации, и право, как и мораль, должно быть основанным, таким образом, априори на абстрактных категориях, которыми владеет философия. Это важное обстоятельство имело серьезные последствия: разум как присущая человеку способность универсален, и право как результат мыслительной деятельности человека тоже должно содержать универсальные в целом и в частностях постулаты. Так, римское право начинает распространяться не на отдельный город или группу людей, а мыслится как принадлежность всего человечества. С точки зрения рациональности нет больше ни граждан, ни перегринов, ни свободных людей, ни рабов, но только люди, имеющие общие права.

Это не означало, что отныне уничтожаются существующие различия. Интерес отдельных людей не должен был превышать интересы общества в целом, но не потому, что интересы общества являются самоцелью, а потому, что общественная жизнь есть величайшая форма естественного организма, без которой человек не мог бы реализовать полностью свою природную сущность. Цель гражданского права - гарантировать обеспечение справедливости внутри города и защиту самого города. Ведь кроме самого Рима, вблизи него и далеко за его пределами существовали другие законные, равно достойные уважения общности, те государства, те полисы, которые завоевал Рим и включил в состав своей империи.

Понятие «международного права» (jus gentium), то есть «права народов» (других, не римлян), в теории выделилось довольно поздно и под влиянием философии, однако никогда не было абсолютно чуждым римскому сознанию. Так, например, обычаи ритуального объявления войны и заключения мирных договоров сложились в глубокой древности, а жрец pater patratus в ведении которого находился этот ритуал, стоял выше обоих фециалов (священных глашатаев, которые представляли римский народ в его отношениях с иностранцами). Pater patratus с атрибутами Юпитера Несущего Победу (императору принадлежали атрибуты Юпитера Всеблагого и Величайшего) имел только одну обязанность: быть посредником между римским городом и чужеземными народами. Ритуал, который он выполнял (вызов, символическое метание копья на условно вражескую территорию), ограничивал функцию государства, как, например, в гражданском процессе пехит - договор о продаже, заключенный в присутствии свидетелей, но и в этом случае свидетелями оказывались боги. Концепция международного права могла сводиться к идее контракта: в формуле о начале войны объявлялось, что римский народ рассматривает все находящееся на его территории как свое имущество; по закону врагом (hostis) является только тот человек, народу которого война была объявлена законным, в традиции Рима, образом; правом убивать врага обладает только гражданин, призванный положенным образом под командование императора, находящийся, следовательно, «на действительной службе». Иначе боги считались оскорбленными, а действия Рима объявлялись противоправными, несправедливыми. В соответствии с правом война не может продолжаться, если враг предоставил выкуп. Несправедливо - не соответствует jus, справедливости, - продолжать уничтожение врага, который больше не защищается, но сдался на милость победителя. Акт deditio (возвращение) составляет новый контракт, регулирующий отношения побежденных с римлянами. Сроки этого соглашения твердо не обозначались; фактически они зависели от желания победителей, но допускалось, что они могли приниматься по договоренности обеими сторонами (разве побежденный не свободен избрать смерть?). Договор, по которому прекращается война (foedus), должен соблюдаться обеими сторонами с крайней добросовестностью (fides), именно fides была основой для упорядочения того, что в отношениях между обоими народами не предусматривалось буквой римского международного права. Точно определялось положение побежденного, за которым чаще всего сохранялась широкая автономия. Земли объявлялись в принципе ager romanus, часть их переуступалась прежним владельцам, но не в качестве собственности, а как possessio и облагалась выплатой ежегодной подати. Города продолжали сохранять самоуправление на основе хартии, lex, которая им предоставлялась.

Таким образом, основа империи заключается скорее в foedus, чем в праве завоевания, и так как условия в договоре foedus могли изменяться по взаимной договоренности между сторонами, то открылась перспектива для развития правового состояния субъектов, которое постепенно приравнивает положение завоеванных народов к статусу завоевателей. Перманентная эволюция гражданского права завершается в 212 году н. э. эдиктом Каракаллы, когда на всех свободных жителей империи распространилось право римского гражданства со всеми вытекающими обстоятельствами. Какими бы ни были настоящие причины этой меры (а они, без сомнения, были продиктованы целями налогообложения), они, возможно, также были вызваны потребностью упростить административное управление: различные города империи или отдельные группы, внутри одного поселения, пользовались привилегиями (отчего в результате возник запутанный юридический клубок). Эдикт Каракаллы оказался логическим завершением расширения Рима, по мере того как применялось римское право - генератор равенства между людьми.

Эволюция гражданского права показывает, что вмешательство государства становилось все больше: вначале оно выступало как простой свидетель и одновременно гарант выполнения судебного решения, должностное лицо имело полномочия приказывать или запрещать. Однако несмотря на свой долг, каким бы значительным он ни был по отношению к родовым обычаям и строжайшему соблюдению привилегий для некоторых групп (вначале families, затем коллегии и в конечном счете municipes - муниципии), целью римского права была сильная, авторитарная власть, стоящая выше человека и общества. В этом смысле государственное право Рима, если оно и не являлось источником гражданского права, то, по крайней мере, было его двигателем и гарантом.

Нам трудно понять до конца, каков принцип суверенитета в Риме. Из трудов древних историков можно лишь понять, что он не был простым, но факты, на которые они ссылаются, переосмысляются ими, или они поддерживают ту или иную идею, поэтому нам трудно интерпретировать факты, на которые они ссылаются. Всегда встает вопрос о том, насколько сами эти факты достоверны, или, по крайней мере, о том, были ли они искажены ради того, чтобы поддерживать ту или иную теорию. Ни в какой области нельзя обнаружить столько анахронизмов, предположений, мифов, сколько в области права. Между тем начинать следует именно с этих недостоверных данных, над которыми следует размышлять, анализировать, привлекая и эти факты, использовать и данные археологии и истории религии.

В царскую эпоху власть принадлежит царю, без какого-либо ограничения: военная власть, привилегия «вершить правосудие» (то, что станет в эпоху республики основной обязанностью претора), созывать народное собрание и выносить на него предложения, а также вся ответственность отношений с богами. Первый царь, Ромул, владеет этими полномочиями, поддерживаемый своим статусом основателя города, то есть непосредственно от богов, пославших ему благоприятное предзнаменование в виде коршунов. Среди богов в особенности Юпитер выступает как гарант (auctor) основания Рима, а не бог Марс, отец основателя (как могло бы ожидаться и как, несомненно, в подобном случае представили бы дело греческие мифотворцы). Действительно, Ромул, первый император, изображался на своей колеснице с упряжкой белых лошадей, в пурпуровой тоге, вышитой лаврами, как воплощение Юпитера Капитолийского. Однако, царь «по божественному праву», Ромул окружил себя советом patres, сенатом, и имел обыкновение созывать народ на собрания. Когда он исчез (был живым вознесен к богам во время его торжественного чествования как первого римского правителя), возникла конституционная проблема: кто будет избирать царя, так как на сей раз нельзя было рассчитывать на божественную волю? Тит Ливий нам рассказывает, что возникла искра великодушия между отцами и народом, которые предлагали друг другу взять на себя инициативу. В конце концов было решено, что царь должен быть назван народом и что это назначение должно быть утверждено сенатом. Этот компромисс имел значительные последствия: действительно, очевидное великодушие сената давало patres привилегию наделять властью ту персону, на которую указывал народ; иными словами, отцы выступали бы в качестве гарантов (auctores) царской власти (imperium). Народ ограничивался тем, что высказывал свое пожелание.

Понятно, что рассказ Тита Ливия является юридическим мифом, относящимся к тому периоду, когда сенат получил в государстве властные преимущества и желал их оправдать прецедентами. Фактически можно угадать, что роль народной инициативы некогда являлась более важной. Но эта аккламация народа не была, по сути, выражением сознательного выбора; она была средством, которым пользовались боги для того, чтобы дать понять, какова была их воля. Нам непонятно это странное состояние разума, но именно оно объясняет некоторые черты римской конституции, например практику выборов в том виде, в каком она продолжалась на всем протяжении республиканского периода. Решение центурии, голосовавшей первой в центуриатных комициях, расценивалось как предзнаменование (omen), и другие центурии имели обыкновение поддержать это решение. Заседаниям собраний, созываемых должностными лицами по праву их imperium, предшествовало проведение ауспиций этими лицами: религиозные правила соблюдались для того, чтобы боги позволили услышать их голос, поэтому внимание к неблагоприятным знакам, которые могли подать боги, было особенное. Внезапный удар грома и молния, припадок эпилепсии, вдруг поразивший человека, - все говорило за отказ от предполагавшегося события, и собрание переносилось на ближайший назначенный для заседаний день.

При подобной системе для воли народа почти не остается места; может показаться, что выборы - это обман, задуманный правящим классом (сенатом, членами которого были должностные лица, назначенные для руководства центуриатных комиций), для создания видимости демократии. Эта точка зрения, сколь бы оправданной она ни казалась, не отражает глубокого убеждения римлян в том, что присутствие народа, пусть даже не слишком активное, было необходимо для «назначения» должностного лица. Воля народа сама по себе не расценивалась как источник imperium: народное собрание не проявляло инициативы, могло ставить на голосование только имена кандидатов с согласия должностных лиц, которые возглавляли собрание, и, что гораздо серьезнее, эти лица имели право не считаться с результатами голосования, даже не приступая к провозглашению (renuntiatio) имени избранного. А только это придавало избранному лицу легитимность должностного лица (designatus). И все же народ был обязан высказываться, иначе renuntiatio было невозможным.

У нас имеются и другие свидетельства, которые показывают значительную роль аккламации народом в предоставлении imperium, особенно важным было, без сомнения, «приветствие», которым солдаты (а они не только граждане города, но и его защитники) встречают победоносного полководца на поле битвы. Одобрительные приветственные восклицания солдат в адрес командующего как императора могут казаться излишними, так как полководец уже является должностным лицом, которому сенат поручил командование. Парадоксальность этого обычая говорит о его древнем происхождении. Он предстает как пережиток того времени, когда «глас народа» символизировал предзнаменование, omen, свидетельствующее о божественной воле.

Кажется, что в основе imperium, его сущностного правового характера, из которого следуют другие, лежит право советоваться с богами, то, что называли правом совершать ауспиции. Когда высшее должностное лицо (вначале царь, затем консулы) гибнет, «право совершать ауспиции возвращаются к отцам», тогда каждый сенатор осуществляет по очереди в течение пяти дней interregnum. Таким образом, imperium никогда не бывает вакантным. Для назначения нового царя или новой консульской коллегии было необходимо руководство этими выборами, чтобы renuntiatio осуществлялось должностным лицом, облеченным imperium. Такова была функция interrex (временно исполняющего обязанности властителя). Понятно поэтому (мы это уже отметили), отчего патриции столь долго сопротивлялись давлению плебеев, требующих права избираться в консульство: как можно было допустить к imperium плебея, который в эту эпоху считался неприемлемым в религиозном плане для передачи функции ауспиций? И вот тогда была придумана эта уловка именно для разрешения проблем религиозного права, именно тогда стали избираться военные трибуны «с консульской властью», но без imperium, что очень точно выражало связь споров с его настоящей подоплекой - сферой отношений с богами.

Можно, конечно, вообразить, что за проблемой о праве понтификов скрывался эгоизм класса и что патрициям было неприятно уступить плебеям хоть толику власти. Однако учреждение должности народных трибунов оказалось другой тяжкой уступкой, и нам достаточно хорошо известна значимость, придаваемая римлянами правовым формам, чтобы предполагать, что буквальное соблюдение ритуала было всего лишь простым лицемерием.

Imperium, такой, как мы пытались его определить в правовой и религиозной реальности, некоторым образом представляет собой, так сказать, распространение на весь город всемогущества Юпитера Всеблагого и Величайшего. Божественный по своей сущности, динамичный, результативный для тех, кто им обладает, imperium является источником любой политической деятельности. Каково бы ни было историческое происхождение подобной концепции (там, несомненно, угадываются этрусские элементы, соединявшиеся с индоевропейской теологической традицией), легко обозначить проблему, которую она выдвигала при организации республиканского города. Ее нормальное поле очевидно - это царская власть. Как примирить этот бурный imperium с требованиями политической и общественной системы, где личность нивелируется перед неизменностью группы?

Люди, совершавшие революцию 509 года до н. э., думали о том, как разрешить антиномию, разделяя imperium между двумя равными, ежегодно менявшимися должностными лицами, которых первоначально называли преторами (praetor, от praeitor - «тот, кто идет во главе», как утверждали римские этимологи, хотя мы и не разделяем их уверенность в этом вопросе), затем консулами. Но imperium не мог быть разделенным: власть целиком принадлежит тому человеку, который ею обладает. Оба консула осуществляли ее не одновременно, а поочередно - в год своего пребывания в должности. Эти должностные лица заменяли царя, и считалось, что краткосрочность их мандата и разделение власти между ними препятствуют их превращению в тиранов. В конечном счете римляне создали нечто вроде «царя понарошку», rex sacrificulus, которого называли царем и который продолжал исполнять предназначенные ему функции в отправлении религиозных обрядов. Таким образом, боги не были сбиты с толку и признали их Рим.

Когда Рим стал республиканским, подобная организация власти отделяла по возможности imperium от ее носителя, его почитали, так сказать, как абстракцию, так появилось понятие власти как чего-то бесплотного - государства.

Впоследствии власть, imperium, была разделена еще больше. Начиная с 367 года до н. э. только у городского претора были права вершить правосудие - обязанность, которая ранее возлагалась на консула. Для принятия правовых решений было необходимо должностное лицо, наделенное imperium, то есть наделенное правом принуждения, которое проявлялось главным образом в jus edicendi - праве обнародовать эдикт и руководить с использованием принуждения. Здесь imperium выступает и как источник и как основание власти.