Разница между законом и обычаем. Обычай - это что такое? Примеры правовых, национальных, народных обычаев и обычаев делового оборота

Закон является более поздним источником права чем обычай. Дело в том, что законодательная деятельность требует уже известного интеллектуального развития, которое получается лишь в результате продолжительной культурной работы. Необходимо уметь подмечать типические черты жизненных отношений, которые нуждаются в юридической нормировке, необходимо уметь находить надлежащую нормировку этих отношений, которая с успехом вела бы к цели, намеченной законодателем, наконец, необходимо уметь выразить найденную юридическую норму в словесной формуле, которая бы точно и ясно передавала намерения законодателя.

Все это предполагает уже развитую способность к абстрактному мышлению и развитый язык. Примитивный язык даже не располагает достаточным запасом сов и оборотов для выражения тех отвлеченных мыслей, которые содержатся в общих нормах права. - Сопоставляя закон и обычай, как два главных источника права, мы должны сказать, что закон есть, несомненно, более совершенная форма права. Историческая школа юристов очень увлеклась обычным правом, находя, что оно одно только и является непосредственным выражением народного духа, тогда как законодательная деятельность может идти в разрез с чисто народным творчеством.

В этом конечно, есть доля истины. Но в то же время нельзя не признать, что обычай по саму существу своему страдает весьма важными недостатками. 1) Содержание обычая никогда не бывает столь точным и определенным, как содержание закона. Закон фиксирован в известной словесной формуле, которая не подлежит изменению. Марышева Н.И. Учебник по международному частному праву. М., 2008

Напротив, обычай живет в сознании народа; если его содержание даже отлилось в известные поговорки или записано частными лицами, то эти формулы такой авторитетной силы, как слова закона, не имеют. Возможны различные оттенки в понимании содержания обычая разными лицами общества.

Наконец, и не всем членам общества нормы обычного права известны в равной степени.

Таким образом, обычай создает менее наглядный и ясный правопорядок, чем закон. 2) Отсюда проистекает другой недостаток обычая. Эта сравнительная расплывчатость и неопределенность обычая открывает простор для злоупотреблений со стороны суда.

Под предлогом того или иного толкования обычного права судья может постановлять пристрастные решения. Нельзя рассчитывать на то, что судебные решения будут повсюду однообразны, так как разные суды могут различно понимать содержание обычного права, да и не все знакомы с ним в одинаковой мере.

Напротив, закон в одинаковой степени доступен для всех и в руководство судам предлагает совершенно определенные и неизменные формулы. 3) Если обычай играл большую и в общем благотворную роль в малокультурном состоянии общества и был там единственно возможным источником права, то условия современной культуры делают обычное право в общем мало пригодным и иногда прямо вредным. Обычное право не может поспевать за быстрым темпом развития современной культуры и часто только способствует закреплению и упорному сохранению устарелых и вредных традиций. Гетьман-Павлова И.В. Международное частное право. М., 2007

Одним словом, в большинстве случаев обычное право в наше время является оплотом косности и социального неравенства, устарелых традиций и переживших себя привилегий, тогда как законодательство имеет более передовой характер.

В силу этих причин в развитом государстве закон является преобладающей формой правообразования и совершенно оттесняет обычай на задний план. Другими словами, правотворческая деятельность приобретает более организованный характер и важное значение получает вопрос об устройстве этой деятельности; законодательные органы должны быть так построены, чтобы они создали право, действительно отвечающее нуждам народа. В связи с этим процессом право теряет религиозную окраску, которая обыкновенно связана с ним, пока оно является еще всецело продуктом незримого обычного творчества.

Право, явившееся в результате организованной законодательной работы, происходящей на виду у всех, не считается уже божественным откровением, как право обычное, процесс возникновения которого для народа неясен и появление которого часто ставится народной фантазией в связь с действием высшей силы. Звеков В. П. Международное частное право: Учебник. М., 2007.

Тем не менее, и в развитом государстве закон не вполне вытесняет собой обычай, а только низводит его на степень менее важного, дополнительного источника права.

А именно, и при господстве закона обычай выполняет известные функции. 1) Как бы заботливо ни следил законодатель за развитие народной жизни, все же он не может немедленно дать ответа на все ее новые запросы. Поэтому иногда новые отношения нормируются обычаем, пока не получат законодательной регулировки. Представьте себе, говорит Бюлов, сколько новых отношений, сколько новых юридических вопросов возникает в результате хотя бы какого-либо грандиозного технического усовершенствования, как например, изобретения пароходов, железных дорог, телеграфов, телефонов и т.п.

Пока закон с ними не успеет справиться, их ведает сама жизнь, для них создаются сперва конкретные юридические решения, а затем и абстрактные обычаи. 2) Закон имеет, обыкновенно, по необходимости общее, абстрактное содержание; законодатель, создавая юридические нормы, не может предусмотреть всех индивидуальных оттенков юридических отношений, которые встречаются в жизни.

В глазах законодателя эти оттенки могут имеет второстепенное значение, иногда они ему даже неизвестны, а в жизни они нередко получают большое значение. И в этом случае обычай может придти на помощь закону. Закон не может на себя брать казуистического определения всех мельчайших деталей; это было бы даже вредным стеснением жизни. «Многотомные казуистические кодексы давно уже оказались самыми плохими и запутанными, самыми недостаточными».

Обычай, более специализирующийся по классам общества и профессиям, может сглаживать эти шероховатости и недостатки закона при применении его к жизни.

III. Область применения обычаев в России, согласно действующему законодательству, довольно широка.

1) В торговых делах, согласно ст. 1 Уст. Тогр., в случае недостатка законов торговых «применяются законы гражданские и принятые в торговле обычаи».
2) Относительно крестьян установлено, что «в порядке наследования имуществом крестьянам дозволяется руководствоваться местными своими обычаями» (Прил. к т. IX изд. 1902 г., I, 13); «в назначение опекунов и попечителей, в поверке их действий и во всех сего рода делах крестьяне руководствуются местными своими обычаями». (Там же, I, 1 примеч. 1).
3) Волостным судам предоставлено руководствоваться местными обычаями «при разрешении тяжб и споров между крестьянами, в особенности же дел о разделе крестьянского наследства». (Там же, I, 135).
4) Согласно ст. 130 Уст. гр. суд. «при постановлении решения мировой судья может, по ссылке донной или обоих сторон, руководствоваться общеизвестными местными обычаями, но лишь в том случае, когда применение местных обычаев дозволяется именно законом, или в случаях, положительно неразрешаемых законами».
5) Есть еще несколько отдельных случаев, когда законодательство нас прямо отсылает к обычаю; главным образом, имеются в виду обычаи чисто местные и инородческие или же торговые.

Понятие и виды обычаев. Как уже говорилось,обычаи – это исторически сложившиеся и вошедшие в привычку вследствие многократного применения правила поведения, действие которых обеспечивается общественным мнением. Обычаи – наиболее древний вид социальных норм, возникший, как известно, еще в первобытном обществе. Они складываются в быту, на производстве, в семейных и иных отношениях. Внешне они выражены в ставшем привычным фактическом поведении людей и неотделимы от него. По своей природе обычаи достаточно консервативны и способны существовать без каких-либо изменений на протяжении многих веков. Это, однако, не означает, что обычаи совсем не меняются. С развитием общества происходят изменения и в обычаях. На смену одним обычаям постепенно приходят другие, новые, отражающие иные интересы и потребности людей.

Обычаи, действующие в обществе, не представляют собой какой-то единой системы норм. Как правило, они выступают в виде многочисленных, независимых друг от друга нормативных систем, действующих в различных социальных группах и различных сферах человеческой деятельности. При этом обычаи весьма и весьма разнообразны. Помимо обычаев как таковых выделяют также традиции, обряды, ритуалы, нравы и обыкновения.

Традиции (от лат. «traditio» – передача, повествование) – это то, что перешло от одного поколения к другому, что унаследовано от предшествующих поколений (например, идеи, взгляды, вкусы, образ действий и т. п.). Они в отличие от просто обычаев менее конкретны, в меньшей степени связаны с привычкой, с чувствами и эмоциями людей, складываются в более короткий промежуток времени. В то же время некоторые авторы выделяют традиции в самостоятельный вид социальных норм.

Обряды – это обычаи, которые внешне выражены в совокупности строго определенных согласованных друг с другом действий, совершаемых в известной последовательности и носящих символический характер (свадебные обряды, религиозные обряды и т. д.). Близко к обрядам стоят ритуалы. Ритуалы (от лат. «ritualis» – обрядовый) обычно определяются либо как совокупность обрядовых действий, сопровождающих какой-нибудь религиозный акт и составляющих его внешнее оформление, либо как церемония, церемониал.

Нравы – это обычаи, имеющие нравственное значение. В нравах находит выражение психология либо той или иной социальной группы, либо жителей определенной местности. При этом пережитки прошлого в области морали чаще всего удерживаются именно в нравах.

Обыкновения (деловые обыкновения ) – это обычаи, которые складываются в деятельности государственных органов, общественных организаций, в деловой, коммерческой деятельности.

Соотношение права и обычаев. Соотношение права и обычаев принято рассматривать с точки зрения их единства, различия и взаимодействия.

Единство права и обычаев, так же как единство права и морали, характеризуется наличием у них общих черт. К наиболее важным из них относится то, что, во-первых, право и обычаи – это правила поведения людей; во-вторых, это правила поведения общего характера и, в-третьих, это основные регуляторы общественных отношений . Кроме того, среди общих черт права и обычаев можно выделить и то, что право и обычаи обусловлены экономическими, политическими, социально-культурными и иными факторами и являются продуктами сознательно-волевой деятельности людей.

Различие права и обычаев можно провести по способу возникновения, по форме внешнего выражения, по степени определенности, по обязательности, по способу обеспечения и некоторым другим критериям.

По способу возникновения право и обычаи различаются тем, что право устанавливается или санкционируется государством, в то время как обычаи возникают стихийно. Они складываются в результате многократного повторения одних и тех же актов поведения, которые постепенно входят в привычку и становятся общим правилом.

По форме внешнего выражения право и обычаи различаются тем, что нормы права в основной своей массе закрепляются в официальных письменных источниках, тогда как обычаи нигде официально не закрепляются, а живут в сознании людей, составляют область общественной психологии.

По степени определенности право отличается от обычаев тем, что представляет собой преимущественно формально-определенные правила поведения. Обычаи же формальной определенностью не обладают, поскольку внешне выражены в конкретных актах поведения. Отсюда доступность обычаев для восприятия другими людьми весьма и весьма ограничена.

По степени обязательности различие права и обычаев состоит в том, что право составляют общеобязательные правила поведения, тогда как обычаи общеобязательными правилами поведения не являются. Они чаще всего носят локальный характер и распространяются лишь на небольшой круг субъектов. Исключение составляют обычаи, которые действовали в первобытном обществе. Там они являлись общеобязательными правилами поведения. Но там, как известно, не было позитивного права.

По способу обеспечения право и обычаи различаются тем, что право обеспечивается государством, а обычаи как таковые государством не обеспечиваются. Обычаи обеспечиваются силой привычки и общественным мнением. Государственную защиту получают только санкционированные государством правовые обычаи, но они в этом случае становятся уже нормами позитивного права.

Кроме того, различие права и обычаев может быть проведено и по некоторым другим критериям (например, по масштабам действия – право действует в пределах всего общества, обычаи носят локальный характер; или по системным характеристикам – право представляет собой единую для всей страны систему норм, обычаи носят полисистемный характер, т. е. представляют собой неопределенное множество локальных систем).

Взаимодействие права и обычаев тоже выражено в их взаимном влиянии друг на друга. Хотя право связано с обычаями не так тесно, как с моралью, поскольку ко многим действующим в обществе обычаям право относится безразлично, тем не менее, определенное взаимовлияние между правом и обычаями существует. Оно выражается в следующем. С одной стороны, право оказывает известное воздействие на обычаи. Это воздействие проявляется в том, что одни, наиболее вредные для общества обычаи право под угрозой наказания запрещает. Например, ныне действующий Уголовный кодекс Российской Федерации в п. «л» ч. 2 ст. 105 предусматривает ответственность за убийство на почве кровной мести, т. е. за соблюдение обычая кровной мести. Другие, полезные с точки зрения государства и общества обычаи, право, наоборот, поддерживает, придавая им юридическое значение и обеспечивая их государственной защитой. При этом одни обычаи формулируются в виде правовых норм и непосредственно включаются в тексты нормативно-правовых актов (например, обычай, согласно которому первую сессию законодательного органа очередного созыва открывает старейший по возрасту депутат, закреплен в настоящее время во многих регламентах законодательных органов Российской Федерации), другие же санкционируются государством в качестве правовых путем ссылки нормативных актов на обычаи (например, ст. 5 Гражданского кодекса Российской Федерации путем ссылки на обычаи делового оборота придает последним юридическое значение).

С другой стороны, обычаи способны оказывать определенное влияние на право. Во-первых, государство использует некоторые обычаи в качестве готовых, оправдавших себя на практике регуляторов общественных отношений, санкционируя их в качестве правовых норм и включая их в действующую систему права. Во-вторых, право, в принципе, должно учитывать существующие в обществе обычаи и не вторгаться без лишней надобности в сферу их действия. Тем более что такое вторжение едва ли способно привести к желаемому результату.

Обычай это правила поведения сложившиеся в результате повторения людьми определенных действий. Обычаи рождаются постепенно и передаются по поколениям. Традиции рождаются в следствие почитания. Иногда обычаи и традиции отождествляются хотя между ними есть различия. 1. Обычай- это конкретные правила поведения. Традиция- это несколько абстрактное правило поведения, выступающая как определённая линия поведения. 2. Обычай формируется постепенно, традиции в результате почина. Единство: право и обычай это правила поведения, это общие правила поведения, это регуляторы общественных отношений. Различие: 1. право общеобязательно, а обычай не общеобязателен 2. право это единая система, а обычай носит локальный хар-тер. 3. право это формально-определённые правила поведения, а обычаи носят устный хар-р и содержится в пословицах и т.п. 4. право обеспечивается гос-ым принуждением, а обычаи не обеспечиваются гос-ым принуждением. Взаимодействие: право и обычаи регулируют правила поведения вместе они как бы соприкасаются право часто учитывает действия обычаев иногда обычаи возносят в ранге правовых обычаев и обычай становится правом, иногда право выступает против обычаев.

Вы также можете найти интересующую информацию в научном поисковике Otvety.Online. Воспользуйтесь формой поиска:

Еще по теме 64. Право и обычай. Их единство, различия и взаимодействия.:

64. Право и обычай. Их единство, различия и взаимодействия.
63. Право и мораль. Их единство, различие и взаимодействие.
38. Право и нравственность. Их единство, различие и взаимодействие
65. Право и корпоративные нормы. Их единство, различия и взаимодействие.
28.Соотношение права и морали: единство, различие взаимодействие, противоречие.

Обычай - это совокупность общеобязательных правил поведения, сложившихся в Древнем Риме в результате их неоднократного использования, санкционированных и защищаемых государством, но не зафиксированных в каком-либо формальном акте. Обычай - это древнейшая форма обазования римского права.

Черты обычая:

Устный источник;

Образец поведения (никто не знает момент возникновения и момент прекращения обычая);

Обычай существует в силу того, что члены общества осознают его как эталон правильного поведения;

Санкционирование обычая (ни какая воля государства на применения того же обычая).

Значения обычаев:

Заменяли указания других, более определенных источников права. Прежде всего, законов;

Свидетельствовали о способе применения законов и других источников права в юридической практике

Законодательно это выражается в обще позитивном разделении - это выражает и судебное санкционирование - судебных решений.

Обычай сохранялся чаще всего, распространяясь на какую-то группу людей.

Для признания обычая правовым , т.е. дающим основание для защиты судом, он должен был:

Выражать продолжительную правовую практику в пределах жизни более одного поколения;

Выражать однообразную практику, причем безразлично, действия или бездействия;

Воплощать неотложную и разумную потребность именно в правовом регулировании ситуации, т.е. далеко не все обыкновения даже коммерческого оборота могли составить правовое требования обычая.

Специфика правого применения обычая - ссылающийся на обычай должен был сам доказать факт его наличия, обычай не презюмировался (предполагался) в суде, а доказывался.

Особенность римского правового обычая - неразрывность, понимая обычая с нравами.

Закон (Leges ) - главное воплощение римского писаного права. «Законы - это имеющие предписывающий характер общие постановления, предложенные магистром, принятые народным собранием и утвержденные Сенатом». Закон для придания ему должной значимости мог исходить только от законно избранного магистра и только в пределах его компетенции. Римские законы получали как правило наименование по его инициатору: Закон Корнелия, Закон Аквилия и т.д.

Черты закона:

Это текст, т.е. письменная форма;

Универсальность для всех;

Акт высшей юридической силы;

Акты, которые принимался строго определенными органами или лицом, деятельность в пределах своей компетенции (и изменяются и дополняются в том же порядке что и принимается и тем же органом.)

Закон должен был содержать обязательные элементы:

praescriptio - вводная часть, или указатель обстоятельств издания;

rogatio - текст закона, который мог подразделяться на главы и т.п.;

sanctio - последствия нарушения закона и ответственность нарушителей.

Классификация законов по Ульпиану:

Законы совершенного вида (в качестве санкции в этих законах была предусмотрена ничтожность акта);

Закон менее совершенного вида (в качестве санкции за их неисполнение - штраф);

Несовершенный вид (в качестве санкции – что-то иное).

Законом называется юр.норма, которая получает обязательную силу по предписанию законодательных органов верховной власти и этими же органами облекается в определенную словесную редакцию, которая никем, кроме законодательных органов, изменяема быть не может.

Закон является более поздним источником права чем обычай. Дело в том, что законодательная деят-ть требует уже известного интеллектуального развития. которое получается лишь в результате продолжительной культурной работы. Необходимо уметь подмечать типические черты жизненных отношений, которые нуждаются в юридической нормировке, необходимо уметь находить надлежащую нормировку этих отношений, которая с успехом вела бы к цели, намеченной законодателем, наконец, необходимо уметь выразить найденную юридическую норму в словесной формуле, которая бы точно и ясно передавала намерения законодателя. Все это предполагает уже развитую способность к абстрактному мышлению и развитый язык. Примитивный язык даже не располагает достаточным запасом сов и оборотов для выражения тех отвлеченных мыслей, которые содержатся в общих нормах права. – Сопоставляя закон и обычай, как два главных источника права, мы должны сказать, что закон есть, несомненно, более совершенная форма права. Историческая школа юристов очень увлеклась обычным правом, находя, что оно одно только и является непосредственным выражением народного духа, тогда как законодательная деят-ть может идти в разрез с чисто народным творчеством. В этом конечно, есть доля истины. Но в то же время нельзя не признать, что обычай по саму существу своему страдает весьма важными недостатками. 1) Содержание обычая никогда не бывает столь точным и определенным, как содержание закона. Закон фиксирован в известной словесной формуле, которая не подлежит изменению. Напротив, обычай живет в сознании народа; если его содержание даже отлилось в известные поговорки или записано частными лицами, то эти формулы такой авторитетной силы, как слова закона, не имеют. Возможны различные оттенки в понимании содержания обычая разными лицами общества. Наконец, и не всем членам общества нормы обычного права известны в равной степени. Таким образом, обычай создает менее наглядный и ясный правопорядок, чем закон. 2) Отсюда проистекает другой недостаток обычая. Эта сравнительная расплывчатость и неопределенность обычая открывает простор для злоупотреблений со стороны суда. Под предлогом того или иного толкования обычного права судья может постановлять пристрастные решения. Нельзя рассчитывать на то, что судебные решения будут повсюду однообразны, так как разные суды могут различно понимать содержание обычного права, да и не все знакомы с ним в одинаковой мере. Напротив, закон в одинаковой степени доступен для всех и в руководство судам предлагает совершенно определенные и неизменные формулы. 3) Если обычай играл большую и в общем благотворную роль в малокультурном состоянии общества и был там единственно возможным источником права, то условия современной культуры делают обычное право в общем мало пригодным и иногда прямо вредным. Обычное право не может поспевать за быстрым темпом развития современной культуры и часто только способствует закреплению и упорному сохранению устарелых и вредных традиций. На его содержании гораздо свободнее и в большей степени, чем на содержании закона, отражаются обыкновенно классовые различия и социальное неравенство; социально-сильные при помощи обычаев легча могут поддерживать свой перевес над социально-слабыми; правильно поставленное законодательство вносит в решение подобных вопросов больше справедливости. Одним словом, в большинстве случаев обычное право в наше время является оплотом косности и социального неравенства, устарелых традиций и переживших себя привилегий, тогда как законодательство имеет более передовой хар-ер. – В силу этих причин в развитом гос-ве закон является преобладающей формой правообразования и совершенно оттесняет обычай на задний план. Другими словами, правотворческая деят-ть приобретает более организованный хар-ер и важное значение получает вопрос об устройстве этой деятельности; законодательные органы должны быть так построены, чтобы они создали право, действительно отвечающее нуждам народа. В связи с этим процессом право теряет религиозную окраску, которая обыкновенно связана с ним, пока оно является еще всецело продуктом незримого обычного творчества. Право, явившееся в результате организованной законодательной работы, происходящей на виду у всех, не считается уже божественным откровением, как право обычное, процесс возникновения которого для народа неясен и появление которого часто ставится народной фантазией в связь с действием высшей силы. – Тем не менее и в развитом гос-ве закон не вполне вытесняет собой обычай, а только низводит его на степень менее важного, дополнительного источника права. А именно, и при господстве закона обычай выполняет известные функции. 1) Как бы заботливо ни следил законодатель за развитие народной жизни, все же он не может немедленно дать ответа на все ее новые запросы. Поэтому иногда новые отношения нормируются обычаем, пока не получат законодательной регулировки. Представьте себе, говорит Бюлов, сколько новых отношений, сколько новых юридических вопросов возникает в результате хотя бы какого-либо грандиозного технического усовершенствования, как например, изобретения пароходов, железных дорог, телеграфов, телефонов и т.п. Пока закон с ними не успеет справиться, их ведает сама жизнь, для них создаются сперва конкретные юридические решения, а затем и абстрактные обычаи. 2) Закон имеет, обыкновенно, по необходимости общее, абстрактное содержание; законодатель, создавая юридические нормы, не может предусмотреть всех индивидуальных оттенков юридических отношений, которые встречаются в жизни. В глазах законодателя эти оттенки могут имеет второстепенное значение, иногда они ему даже неизвестны, а в жизни они нередко получают большое значение. И в этом случае обычай может придти на помощь закону. Закон не может на себя брать казуистического определения всех мельчайших деталей; это было бы даже вредным стеснением жизни. «Многотомные казуистические кодексы давно уже оказались самыми плохими и запутанными, самыми недостаточными». Обычай, более специализирующийся по классам общества и профессиям, может сглаживать эти шероховатости и недостатки закона при применении его к жизни

65) Учение Р.Иеринга о праве и гос-ве: социологическая концепция юриспруденции интересов.

Одной из самых заметных фигур европейской юриспруденции второй половины XIX столетия был германский правовед Рудольф фон Иеринг. Широкую известность принесли ему такие труды, как «Дух римского права на различных ступенях его развития» (1852-1865), «Цель в праве» (1877-1883) и «Борьба за право» (1872).

Однозначную хар-еристику творчества Иеринга дать трудно, ибо оно неоднородно. Различают, в частности, два периода его творческой деят-ти на поприще политико-юр.теории. Первый - примерно до середины 50-х гг. XIX в.

В это время он придерживался установок «юриспруденции понятий», полагавшей главным своим делом выведение (дедукцию) конкретных правоположений из общих понятий, видевшей в

понятиях основной источник знания. Сторонники данного направления в науке права считали (говоря словами Иеринга), что «понятия продуктивны, они комбинируются и производят на свет новые понятия». С таким направлением в правоведении Иеринг порывает. Второй период эволюции его взглядов начинается с середины 50-х гг. XIX столетия. Иеринг приступает к разработке «юриспруденции интересов». Теперь он вдохновляется той мыслью, что культ логического для юриста-теоретика неуместен, поскольку правоведение не математика, и в нем приоритет должен принадлежать не логике. Не собственно логика должна являться объектом правоведения, но жизненные ценности, реальные интересы людей. Иеринг все больше обращает внимание не на логические и даже не на психологические аспекты права, а на его социолого-прагматические, утилитаристские моменты.

Первое место в применяемой им методологии познания права и гос-ва он теперь отводит описанию, классификации и анализу фактов. По сравнению с изучением эмпирического материала оперирование философскими конструкциями начинает играть у него вспомогательную роль. Эмпирический материал рассматривается Иерингом как в историческом, так и в структурно-функциональном измерении. Уподобляя право организму, Иеринг придает ему «все качества продукта природы: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя

и т. д.». Рост или развитие права из самого себя как раз и требует исторического подхода к нему. Необходимость именно такого подхода обосновывается и показывается в «Духе римского

права». Кроме того, он отмечает: «Каждый организм может подвергнуться двойному исследованию: анатомическому и физиологическому, первое имеет своим предметом его составные части и их отношения друг к другу, т. е. его структуру, второе - его функции. Мы намерены подвергнуть право обоим этим исследованиям».

Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на раскрытии функций права, поскольку он считает, что в любых организмах функции являются носителями их целей. Организм права в данном отношении не исключение. В свою очередь, цели Иеринг приписывает значение правообразующего фактора, правосозидающей силы. Об этом иеринговский труд

«Цель в праве». Здесь, во втором главном сочинении Иеринга, гораздо подробнее, нежели в «Духе римского права», рассматриваются истоки и общее понятие права. Отправной пункт рассуждений таков: «Цель есть творец всего права». Телеологическая (осуществляемая через призму категории «цель») трактовка права, естественно, приводит Иеринга к постановке вопроса о субъекте целеполагания, или - что одно и то же - о создателе права. Не из вакуума же и не на пустом месте появляется оно.

Право, по Иерингу, выходит «из рук» общества, которое он интерпретирует как сферу «совместного действия людей, объединенных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для

других, действует также для себя, а действуя для себя, тем самым действует и для других». Однако демиургом права у Иеринга выступает не всякое, но лишь гос-венно-организованное общество. Венчает такое общество аппарат гос-ва, воплощающий социальную, публичную власть. Вот этим-то аппаратом гос-ва в конечном счете и порождается право. Без каких бы то ни было околичностей Иеринг заявляет: «Гос-во - единственный источник права».

Само право хар-еризуется Иерингом с разных сторон. Прежде всего - со стороны содержания. Им являются интересы субъектов социального взаимодействия, но такие интересы, которые общи всем его участникам; другими словами - интересы общества в целом. Они и составляют содержание права.

При одном непременном условии - их защите, гарантировании гос-вом. Право есть защищенный гос-вом интерес. Встречается у Иеринга и несколько иная формулировка того, что образует содержание права: «Право есть совокупность жизненных условий общества в широком смысле, обеспечиваемых внешним принуждением, т. е. гос-венной властью».

Приведенные иеринговские формулировки представляют собой критику волевой теории права, задававшей тон в немецком правоведении первой половины XIX в. Взятое со стороны своей формы, право хар-еризуется Иерингом в качестве суммы норм, общеобязательных правил по-

ведения. Тут он не оригинален и не претендует на то, чтобы быть таковым: «Ходячее определение права гласит: право есть совокупность действующих в гос-ве принудительных

норм, и такое определение, по-моему, вполне правильно». Принудительность, сообщаемая гос-вом общеобязательному правилу поведения (этой форме права), служит для Иеринга главным, решающим признаком того, что в сущности есть право и что к нему не относится. Получается, что природа права не присуща изнутри ему самому, а привносится в него гос-вом: «критерий права заключается в принуждении». Иеринг не устает повторять тезис об органичности гос-венного принуждения праву и благодетельности этого принуждения. Право оказывается обязанным гос-ву не только своим происхождением, но еще и способом существования.

Иеринг не проводит сколько-нибудь серьезного теоретического разграничения права и закона. Сплошь и рядом он считает их явлениями равнопорядковыми, идентичными. Но в действительности они далеко не таковы. Большинство его суждений (особенно высказанных в «Духе римского права», «Цели в праве») фактически имеют своим адресатом закон, а вовсе не лее конкретном знакомстве со взглядами Иеринга на соотношение гос-ва и права. Отчасти они нам уже знакомы. Дополним их еще лишь некоторыми. «Гос-во, - утверждает Иеринг, - есть организация социального принуждения». Эта организация не только порождает право, обеспечивает его существование, но и управляет им. Иеринг хар-еризует в данном свете право как разумно понятую политику, проводимую гос-венной властью. Оно служит ей (политике), как компас служит капитану корабля. Попечение о праве - важнейшая задача гос-ва. Право не противостоит последнему, а является всецело зависящим от него придатком. Это свойство права быть придатком государст-

ва Иеринг подчеркивает очень выразительно: «Право без власти есть пустой звук, лишенный всякой реальности, ибо только власть, которая проводит в жизнь нормы права, делает право

тем, что оно есть». Сугубо «гос-венническое» понимание права Иерингом не совсем привычно (при таком настрое мысли) совмещается у него с признанием необходимости создавать простор для экономической деятельности индивидов, обеспечивать их юридическое равенство, уважать закрепленные за ними политические права. Иеринг ратует за независимость и несменяемость судей,

за их ответственность только перед законом и т. д. Он - за твердую дисциплину и законность в обществе, за строгий и стабильный порядок в нем, поскольку считает, что только при

этих предпосылках возможны цивилизованное общественно-политическое устройство, нормальное правовое общение, справедливость. Мизантропический, по оценке Иеринга, афоризм

«Да восторжествует справедливость, хоть и погибнет мир!» он заменяет жизнеутверждающим призывом «Да торжествует справедливость, чтобы процветал мир!».

Первоначально право имеет односторонне-принудительную силу, направленную на подданных с целью пресечения чрезмерных притязаний частных интересов. Постепенно оно приобретает двусторонне-обязательную силу, становится обязывающим и для самой гос-венной власти. Иеринг полагает, что забота о самосохранении вынуждает власть подчиняться праву. Властвующие в конце концов осознают: ничем так не укрепляется в подвластных чувство правопорядка, законопослушание, без которых нет прочной гос-венности, как примером соблюдения норм права представителями власти, гос-вом.

Однако Иеринг не ожидает (тем более не требует) от гос-ва педантичного следования закону. Ему ясно, что законом гос-венная власть сама себе связывает руки, сама ограничивает свободу собственных действий. «Возникает вопрос о том, до какой степени это необходимо и необходимо ли это раз навсегда во всех случаях проявления этой власти». Ответ на этот вопрос у Иеринга готов, и он не в пользу права, не в пользу закона. Там, где обстоятельства заставляют гос-венную власть делать выбор между обществом и правом, «она не только уполномочена, но и обязана пожертвовать правом и спасти общество».